Возрoждение кооперативного движения. Кооперативы в современной России

20:21
2
Возраждение кооперативного движения. Кооперативы в современной России

– В России, кажется, поднимается вторая волна кооперативного движения, ну, или какая она по счету. Подавляющее число подобного рода объединений родом, разумеется, из Советского Союза, но есть и новички – в частности, разыскали и расспросили коллеги из журнала “РБК”, мартовский номер традиционно посвящен потребительскому рынку и предпринимателям, которые все чаще зачастую неформально объединяют усилия и добиваются того, что порознь сделать бы не смогли. Кооперативы сейчас объединяют фермеров, рестораторов, производителей еды – свежей, вкусной, необычной и зачастую доступной. Так что же такое современный кооператор, попробуем выяснить сегодня. У меня в гостях основатель кооператива “Марк и Лев” Александр Гончаров и ресторатор, участник мясного кооператива “Кубанское мраморное мясо” Тахир Холикбердиев. Приветствую вас, господа. Пока у нас продолжаются приготовления к эфиру, давайте начнем с истории. А, вообще, как так получилось, почему кооператив, как начинали и зачем, и к чему сейчас пришли? Кто хочет начать?

Тахир ХОЛИКБЕРДИЕВ, основатель мясного кооператива “Кубанское мраморное мясо”.: Я думаю, что никакого желания объединяться не было, просто само так всё получилось. У каждого из нас есть какая-то потребность в чем-то – кто-то производит, кто-то готовит, кто-то продает, кто-то еще что-то делает. И просто, когда на одной территории люди с такими интересами соединились, вот и получилось такое объединение.

– Вы не стесняйтесь, расскажите, что за кооператив, чем занимаетесь, что за участники.

Тахир ХОЛИКБЕРДИЕВ: Я из Краснодара, мое основное направление – это рестораны, но, в частности, также они связаны, естественно, с кубанским мясом. И, когда открылся первый ресторан, который был полностью построен на местном мясе, возникла потребность в этом, потому что те мощности, которые были у меня, были недостаточны, этого было очень мало. И случайно среди гостей оказался один человек, у которого 8 тысяч голов оказалось мясных пород гардиномыс, у другого оказался мясной цех, который он получил за долги, не знал, что с ним делать, третий занимался кормами и который не понимал, как правильно смешивать, чтобы они были правильными для скотины, и так мы нашли друг друга.

– Сколько сейчас участников кооператива?

– Активных сейчас порядка 60, “спящих” порядка 80 человек.

– А что за “спящие” – они просто сейчас спят или они сезонные?

Тахир ХОЛИКБЕРДИЕВ: Помимо сезонного фактора, который есть у нас у всех, “спящие” имеется в виду которые неактивно участвуют в жизни нашей кооперации. Что я имею в виду – которые неактивно предлагают какой-то свой уникальный продукт, который нужен, – допустим, мы очень активно распространяем мясо нутрии, есть такое животное, которое в Москве почему-то считают какой-то крысой. Это не совсем так. Некоторые, кто этим занимается, меняют направление, начинают заниматься другим животноводством и так далее.

– Понятно, или просыпаются, или нет. Александр, вы как начали?

Александр ГОНЧАРОВ, основатель кооператива “Марк и Лев”: Да точно так же, то есть какой-то идеи или какой-то задумки, которую надо было реализовать, ее не было. Был на самом деле импульс от Бориса Акимова, основателя кооператива “Лавка Лавка”. Мы с Борисом познакомились, он приехал в Тульскую область и помог увидеть техсельхоз производителей, ремесленников, которые уже существуют, уже на нашей территории работают, производят отличные продукты, везут их в Москву в магазины “Лавка Лавка”, а я еду к себе в родную деревню из Москвы и покупаю в “Лавке Лавке” эти же продукты и везу их в обратную сторону. Встретились с этими производителями, познакомились, оказалось что очень интересные и очень позитивные, очень креативные люди. И есть запрос в обществе на отношения доверительные, отношения, построенные не на товар – деньги – товар, а на кооперативном начале, на таком солидаризме. И, в общем, достаточно быстро пришло решение, что нужно сделать для того, чтобы ситуацию исправить, и не просто исправить, в том смысле, чтобы я как выезжающий на дачу или любой другой человек мог не в Москве покупать ту продукцию, которая выращена и произведена в моей родной деревне, а сделать это прямо у себя за околицей, но и, вообще, посмотреть на ту территорию, на наш район, на нашу эту сельскую местность как на территорию, имеющую потенциал развития, дающую надежду, дающую перспективу тем, кто уже работает, тем, кто хочет туда прийти. Собственно, наш тульский кооператив “Марк и Лев” это в отличие кооператива “Лавка Лавка”, скажем, он очень локальный, он про нашу местность, про нашу территорию, про развитие территории.

– “Лавка Лавка” она стягивает.

Александр ГОНЧАРОВ: “Лавка Лавка” глобально, а мы такие локальные. “Лавка Лавка” стягивает со всех концов России и мира в Москву продукцию, а мы стараемся притянуть людей к нам в деревню.

– У вас центром притяжения, насколько я понимаю, стал ресторан ваш “Марк и Лев” и вы искали поставщиков именно в ресторан?

Александр ГОНЧАРОВ: Ресторан – это способ рассказать широкой публике о том, насколько исходный продукт в том конечном продукте, который вы на тарелке получаете на вашем столике. Ресторан был задуман изначально как способ прославить местных фермеров, местных ремесленников. Портреты ремесленников, карта с адресами их хозяйств, агромаршруты туристические, то есть любой гость, который к нам приезжает, может с нашей помощью прокатиться один-два дня или пару часов, посетить несколько фермеров. И, благодаря этому, эти небольшие производители, которые в каком-то смысле чувствовали себя маргиналами среди соседей, соседи не поддерживали их, потому что зачем вкалывать день и ночь, когда можно сесть на электричку, отправиться в столицу, отработать там в охране – подремать сутки, а потом трое суток дремать, пить пиво у себя на печке дома. Эти люди вдруг стали знаменитыми, про них стали выходить какие-то репортажи телевизионные, про них стали выходить статьи в газетах, в журналах – про фермеров.

– Ну, да, столичные гастрокритики наехали, насколько я знаю. А у вас есть такая история, что становятся звездами местными, может быть, действительно?

Тахир ХОЛИКБЕРДИЕВ: Нам чуть проще в этой ситуации – все-таки на юге больше времени в году, когда есть большое притяжение людей со всей страны, все-таки рядом Черное море, Азовское море, горнолыжные курорты и так далее, поэтому в этой ситуации внимание к подобным людям выше. Единственный момент, что Краснодарский край – это очень крупный сельхозрегион и, соответственно, требования достаточно высокие, потому что с самого детства есть у любого жителя Кубани есть выбор в продуктах. На мой взгляд, мы их понимаем немного лучше, чем в других регионах.

– Абсолютно согласен. В Москве найти нормальные продукты – это большая проблема.

Тахир ХОЛИКБЕРДИЕВ: В Москве их можно найти, просто они стоят намного дороже.

– Согласен.

Тахир ХОЛИКБЕРДИЕВ: У нас история заключается в том, что ты должен быть на порядок выше и качественнее, чем огромное количество промышленных артелей, которые сосредоточены в регионе.

– Но все равно речь о конкуренции с ними ведь не идет? Конкуренция только за потребителя может быть.

Тахир ХОЛИКБЕРДИЕВ: Естественно. Конкурировать с промышленными это неправильно, это никому не надо, потому что в моем понимании кооперация – это больше ремесло, как сказал Саша, чем какой-то бизнес в прямом смысле этого слова.

– Давайте здесь подробнее. Александр сказал, что есть такой запрос на какие-то доверительные отношения.

Тахир ХОЛИКБЕРДИЕВ: Абсолютно.

– А как устроен кооператив, он как-то юридически зафиксирован или нет? Я, вот убейте, постоянно говорю и занимаюсь бизнесом, для меня бизнес на доверии это абсолютно непонятное что-то.

Тахир ХОЛИКБЕРДИЕВ: У нас есть одно соглашение, мы его подписали в моем ресторане как-то один раз и, к сожалению, были очень хорошие спиртосодержащие напитки и подписали кровью.

– То есть юридической силы документ, наверное, не имеет?

Тахир ХОЛИКБЕРДИЕВ: Абсолютно. Есть только доверие и есть те принципы, которые мы определили.

– У вас та же самая история – тут доверие прямо или хоть какие-то рамочные соглашения, ну, как же так?

Тахир ХОЛИКБЕРДИЕВ: Нет, соглашение, которое купил – продал, естественно, есть, имеется в виду, что нет никакого договора, который бы определял твой статус либо то, как ты должен себя вести, есть просто правила, которых все придерживаются.

– Александр.

Александр ГОНЧАРОВ: Правила первичны, но у нас есть два кооператива зарегистрированных, две оболочки, оба называются “Марк и Лев” – один производственный, другой сбытовой. Эти оболочки помогают решать какие-то локальные задачи, то есть, например, помогают с сертификацией мелким фермерам, мелким ремесленникам. Но дух важнее, то есть не устав кооператива, причем законодательство кооперативное довольно сложное, такое прямо трехэтажное, но не это лежит в основе развития. Это скорее некая рамка, некий костюм, который мы иногда должны надевать, раз в год, например, но главное то же самое, что у Тахира, да.

– Ну, понятно – дух, а не буква. Давайте спросим все-таки, как выглядит снаружи эта российская кооперация. На связи с нами из нашей студии в отеле “Арарат Парк Хайят” находится заведующий кафедрой предпринимательства и логистики Университета имени Плеханова Дмитрий Завьялов. Дмитрий, здравствуйте. Вам вопрос как к экономисту, как к исследователю: все-таки что такое российское современное кооперационное движение, движение кооперативов – там действительно такое четырехэтажное законодательство и насколько эти отношения формализованы, вообще, сейчас?

Дмитрий ЗАВЬЯЛОВ, заведующий кафедрой предпринимательства и логистики РЭУ им. Г.В. Плеханова: Коллеги, добрый день. Действительно, у нас кооперативное законодательство начало развиваться уже в современной России в 1995 году, мы недавно отмечали 20 лет сельскохозяйственной кооперации. Основная идея была такая, чтобы после развала колхозов, того хозяйства, которое было при Советском Союзе, обратно объединить людей, объединить мелких производителей, чтобы они получили некий юридический статус. То есть кооператив именно как юридическое лицо позволяет объединить людей – отдельных фермеров, отдельных предпринимателей – в некую юридическую оболочку. Коллеги правильно сказали: законодательство там не самое простое и это касается прежде всего как принятия решений, так и распределения прибыли. Но я думаю, что основная идея, та, которую коллеги продвигают, думаю, она больше не про юридическую сторону, а про интеграцию, и это более важно. То есть понятно, что в современных рыночных условиях отдельному фермеру вырасти во что-то значимое, вырасти дальше себя и своей семьи и выйти на какие-то крупные рынки очень тяжело, и кооперация или давайте назовем лучше интеграция в том или ином виде дает такую возможность. Но очень важно отметить, что наши уважаемые гости они же представляют, по сути говоря, конечную точку в цепи, то есть сбыт, а ведь у нас огромное количество фермеров, которые пытаются объединиться в некие артели, кооперативы, говорят о том, что они производят экологически чистую продукцию, великолепные товары сельскохозяйственные и так далее, но при этом они как не имели, так и не имеет выхода на рынки сбыта и это, наверное, одна из основных проблем.

– Скажите, а, в принципе, какие преимущества дает объединение по формальному признаку юридическое лицо? У нас очень немного времени до перерыва.

Дмитрий ЗАВЬЯЛОВ: Формально основной плюс заключается в том, что кооператив имеет право претендовать на государственную поддержку, на субсидии, гранты, и банки рассматривают кооператив более доверительно в разрезе предоставления кредитов.

– Скажите, а как, вообще, в принципе, с государством складывается общение у кооператива? У Тахира есть кровавая бумага, у вас два кооператива. Это дает какие-то действительно льготы, выгоды, чем-то государство помогает или нет, в принципе, на прочих равных работаете?

Александр ГОНЧАРОВ: Государство начинает поворачиваться к кооперативам, начинает эту тему обсуждать, но, по сути, пока, если честно, поддерживать особенно некого, то есть кооперативное движение все-таки немассовое, то есть оно зарождается, если говорить о настоящих кооперативах. Но поддержка есть, во-первых, информационная, наши региональные проекты региональная власть поддерживает, как минимум, информационно. Есть поддержка административнавя – наш проект кооперативного фермерства “Агрохаб” на границе Тульской и Московской области получил очень серьезную поддержку и властей Тульской области, и “Корпорации поддержки малого и среднего предпринимательства”. То есть отношение власти к кооперативам точно положительное, а от того, насколько кооперативам удастся эту поддержку получить, скорее многое зависит от самих кооперативов, от того, насколько они готовы сформулировать то, что им нужно, насколько они готовы этому формату соответствовать – формату, который позволяет общаться с государством. Потому что отношения супердоверительные внутри они расслабляют, когда можно просто на честном слове делать сделки или на салфетке кровью подписаться, а для общения с государством, для получения каких-то льгот и субсидий нужно суперформально чтоб было четко заполнено, документация, отчеты.

– Плюс у нас малый бизнес да, чем дальше от государства, считается, тем лучше. У вас как?

Тахир ХОЛИКБЕРДИЕВ: Я считаю, что на данном этапе поддержка практически никакая не нужна.

– Очень редко это слышу.

Тахир ХОЛИКБЕРДИЕВ: Лучше бы не мешали и, собственно, никто не мешает. Мне кажется, для того, чтобы это движение становилось более популярным среди производителей или просто обычных фермеров, то здесь нужно нам самим определиться, как мы хотим развиваться. Если же будет поддержка от государства будет носить помимо финансовой составляющей какие-то другие вещи, мне кажется, как сказал Саша, все расслабятся, это будет обычная наша практика, когда мы посидим, подождем, чтобы нам что-то дали либо помогли что-то сделать, продать или еще что-то. Мне кажется, должны быть рыночные отношения в рамках законодательного поля, которое существует либо которое будет развиваться. А для государства, как мне кажется, для регионов, где это происходит, это очень хороший информационный повод, который можно использовать и всячески поддерживать, – может быть, какие-то информационные программы либо освещение этих событий. Но, на мой взгляд, сейчас надо исключительно самим становиться на рельсы в рамках экономики, вот и всё. Мы привыкли, что нам кто-то должен чем-то помогать.

– Есть такая привычка, к сожалению, да. Дмитрий, возвращайтесь к нам. Александр сказал о том, что движение у нас только зарождается, и, вообще, есть какая-то статистика: сколько у нас кооперативов, какая динамика? Вы, может, как-то прокомментируете относительно того, что коллеги говорят о взаимодействии с властью.

Дмитрий ЗАВЬЯЛОВ: По данным нашего Министерства сельского хозяйства, у нас, благодаря кооперативному движению, можно сказать, в 90-ые годы выжило индивидуальное фермерство как таковое. У нас есть государственные программы как поддержки сельского хозяйства, так и отдельно кооперативного движения, причем на эти программы заложены десятки миллиардов год. На 2018 год, например, заложено 30 миллиардов на финансовую поддержку, 20 миллиардов на развитие инфраструктуры и так далее. То есть, в принципе, мы говорим про достаточно большие средства, которые с федерального уровня переходят на региональный, регион добавляет и получается определенная программа поддержки уже на местном уровне, на земле, что называется. Но надо понимать, что с точки зрения местной администрации, по большому счету, поддержка индивидуального фермера, одиночки, она менее интересна, чем, например, поддержать крупный проект по строительству, условно, какой-то птицефабрики или перерабатывающего комбината. Почему? Потому что крупное предприятие наймет на работу людей, люди будут с работой и, самое главное, что бюджет получит средства в виде НДФЛ, которые начисляются на заработную плату. А отдельный фермер, его доходы они обычно проходят мимо государства или государство их очень плохо замечает – в этом есть определенный диссонанс, скажем так.

– Все-таки понятно, в 90-ые кооперативы очень помогли, а сейчас новые кооперативы, сколько их появляется, нет оценкой каких-то?

Дмитрий ЗАВЬЯЛОВ: Официальных оценок у меня, по крайней мере, под рукой их нет, но я хочу сказать, что в современной ситуации как раз то, о чем наши гости говорят, важна не столько юридическая или государственная оболочка, сколько сама интеграция между людьми. То есть некие формы, платформы, которые позволяют людям найти друг друга, объединиться, объединить усилия, – это, мне кажется, наиболее важно. И ведь, возвращаясь к статистике, даже если взять пример наших коллег, по сути говоря, объединив очень много людей под собой, официально государство увидит только 2 кооператива или 3 кооператива, то есть реальная жизнь и статистический формат не совпадают.

– Понятно. Спасибо, Дмитрий. Мне интересно, а как вы определяете, кто, условно говоря, достоин участия в кооперативе, а кто нет? Вот твои огурцы соответствуют высоким стандартам качества, которые приняты у нас в кооперативе, а твои нет. Просто на уровне чего это, ГОСТа нет у вас там, понятно внутреннего какого-то.

Тахир ХОЛИКБЕРДИЕВ: У нас есть такая практика, как мы его называем пробный контракт, когда, допустим, появляется новый участник и который говорит, что я хочу поставлять вам баранину, допустим. Какие стандарты? Мы определяем стандарты, которые сформировались за несколько лет. Человек говорит: хорошо, я готов сделать пробную партию, кому в кооперативе это надо? После нескольких таких взаимодействий становится понятно, интересен ли данный участник или нет, и он сам понимает, соответствует ли он тем требованиям, которые есть. В большинстве случаев очень часто, когда у человека есть шикарное стадо овец, но при этом у него нет абсолютно никакого понимания с переработкой и с логистикой. Когда ему предлагают: вот есть среди наших участников человек, который может переработать твою баранину, а есть человек, который может довести ее куда-либо, не каждый потенциальный участник готов взаимодействовать в таком ключе.

– А почему?

Тахир ХОЛИКБЕРДИЕВ: Опять же, как вы говорили, есть такое недоверие, что где-то обманут, где-то не довезут или что-то не так сделают. Поэтому здесь очень правильно было сказано: речь прежде всего об интеграции, о понимании тех процессов, которые происходят, вообще, в жизни, потому что кто-то действительно способен только на то, чтобы выращивать животных, но у него абсолютно нет никакого дальнейшего понимания, что с этим делать. Такие люди также нужны, но они должны тоже понимать свою роль в этой пищевой цепочке.

– В общем-то, да. У вас как происходит?

Александр ГОНЧАРОВ: У нас точно также, но мы все-таки пользуемся опытом наших партнеров – кооператива “Лавка Лавка”, у которых есть стандарты сформулированные и четко уже отработанные, есть технология проверки, есть технология помощи фермеру. Сельхоз производителю, что нужно делать для того, чтобы этим стандартам соответствовать. Стандарты качества продукции – это, если в двух словах, чтоб там не было никакой химии, так чтоб это была чистая, безупречная с экологической точки зрения продукция. Есть несколько ступеней этих стандартов, условно серебряная, золотая, бронзовая медали, но те фермеры. которые готовы, вообще, в это играть, потому что это затратно, это может быть непривычно и, вообще, раскрываться перед какими-то чужими дядями, которые приезжают к тебе с инспекцией. Те, кто готовы на это, это такой естественный фильтр, а, кроме того, мы-то все находимся недалеко друг от друга и часто ездим друг к другу в гости, мы видим, что если фермер Евгений Шутов вместе со своими помощниками собирает жучков, наклонившись низко над грядкой, а не ходит с пульверизатором или не травит их ядами. Если мы видим, что пивовар Виталий Болтинов – вот его солод, вот он его засыпает, мы к нему приехали и мы его застали за этим процессом. Мы видим, как сыродел Александр Андреев трепетно отбирает молоко для своего сыра, вот это, помимо стандартов, все-таки самое главное, это как раз эти отношения доверия.

Подпишись на новости этой тематики!

Подписка на выпуск позволит непрерывно быть в курсе публикаций СМИ по интересующим вас вопросам. Это дает полный контроль над ситуацией. Будь на шаг впереди конкурентов.

ПОДЕЛИТЬСЯ

2 КОММЕНТАРИИ

  1. Статья не про кооперативы, а про кластеры. Именно распределение прибыли краеуголный камень. И пусть “написан устав кровью” он этот вопрос не решает. Основатель сидит в технологической цепочке на последней руке перед потребителем, именно он решает все, с кем работать, а с кем нет и если такой основатель мудрый, то все получится, а если жадный – то вопрос становится ситуативным. А должны быть внутренние законы коллектива, а не правила и соблюдаться общий интерес. В этом залог уровня жизни людей, а не отдельных личностей. У нас вся страна сейчас “сплошной кластер”, а результат мы видим какой.

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ