Великобритания заключила контракт на поставки российского газа с завода “Ямал СПГ”, сообщает Financial Times. Королевство страдает от аномальных морозов, однако собственных запасов топлива, чтобы с ними справиться, Великобритании не хватает, и местные власти обратились за помощью к России. Из-за морозов, которые пришли в Европу вместе со штормом “Эмма”, цены на газ на биржах взлетели на 30 процентов. При этом российское топливо дешевле аналогов, например из Норвегии. Кроме того, только наша страна обладает большими запасами свободных энергоресурсов. Поэтому сейчас, как сообщат Bloomberg, европейские государства закупают российский газ в рекордных объемах. Эксперты прогнозируют, что в ближайшее время “Газпром” установит новые рекорды по транзиту топлива. Загрузка путепровода через Украину уже выросла на 20 процентов, а “Северный поток” и “Ямал – Европа” работают почти с максимальной загрузкой. На этом фоне в Европе все чаще звучат опасения по поводу роста зависимости от России и ее газа.
Сможет ли Москва использовать все это в своих политических целях?
Алексей Гривач – заместитель гендиректора по газовым проблемам Фонда национальной энергобезопасности.
– Как вам кажется, можем ли мы использовать, учитывая сложившиеся обстоятельства, использовать газ как инструмент манипулирования на политической арене? Если да, то как?
Алексей ГРИВАЧ: Я думаю, что эта история специально, скажем, прокачивается оппонентами: что вот, смотрите, наша зависимость от России очень велика, нужно срочно от нее уходить. Но дело в том, что несмотря на столь серьезные потребности Европы в российском газе, это никак не отражается на каких-то шагах по политическому давлению со стороны Москвы на европейцев. Наоборот, все заявки удовлетворяются, и даже более того, идут со значительным превышением контрактных обязательств “Газпрома”.
– То есть в любом случае, если какой-то профит и есть, то это чистая коммерция, выражающаяся в валюте.
Алексей ГРИВАЧ: Это, во-первых, коммерция, а во-вторых – репутация, понимаете? Ее пытаются подорвать очень последовательно и постоянно, в том числе через создание рисков по транзитам. Та же украинская история, наоборот, играет всегда в минус: потому что есть опасения, что что-то случится и газ не дойдет до потребителей. А в газе, в поставках газа и вообще в энергоснабжении надежность важнее даже коммерческих параметров. Потому что если зимой вдруг выключается электричество или газ в доме, то это катастрофа, понимаете? И никакие компенсации постфактум не смогут спасти от тех неудобств или даже необратимых последствий, к которым это может привести, если, допустим, отключено тепло на социальном объекте. Поэтому это очень серьезный вопрос. И наоборот, эта ситуация должна быть использована как некое, может быть, просветление для тех европейцев, которые кричали, что Россия – это угроза. Россия – это не угроза в энергоснабжении Европы…
– А в данном случае спасение, в прямом смысле слова.
Алексей ГРИВАЧ: Спасение, конечно. Спасение от этой самой угрозы. Когда “генерал Мороз” пришел, а Россия своей теплой рукой спасает европейцев. Потому что другие источники оказываются не способны увеличить поставки газа так быстро, оперативно и в необходимом объеме.
– Тем не менее размер экономической выгоды сейчас уже можно определить по каким-то параметрам?
Алексей ГРИВАЧ: Февральские поставки уже были рекордные для этого месяца за всю историю деятельности “Газпрома”. Суточные рекорды бьются чуть ли не ежедневно. Естественно, если говорить о коммерческих показателях, то газ по долгосрочным контрактам наш существенно дешевле цен на споте, цен альтернативных поставщиков, которые привязаны к споту. Но, как я уже сказал, Россия поставляет газ больше, чем должна по долгосрочным контрактам, а значит, получает и выгоду дополнительную от повышения цен по краткосрочным договорам.
– Нынешний конфликт “Газпрома” и “Нафтогаза” насколько осложняет ситуацию в плане доставки? Альтернативных путей достаточно или все-таки сложности здесь есть?
Алексей ГРИВАЧ: Нет, если случится транзитный кризис с Украиной, это большая проблема. Альтернативные маршруты не могут компенсировать поставки газа через этот маршрут. Поэтому риски есть, безусловно, и это должно подтолкнуть европейцев к совместной работе над управлением этим риском, урегулированием данной ситуации.
