Ведущий: Владимир Соловьев
Владимир Соловьев: Серьезное обострение на Донбассе. Украина прекращает АТО и, кажется, начинает настоящую войну. Виктор Муженко заявил, что Украина должна готовиться к полномасштабному наступлению российских войск. При этом бывший президент Кучма заявил, что положение украинцев ужасно, что Европа о них забыла, что мир в стране зависит только от США. Порошенко интересуют только выборы, а Донбасс готовится к войне.
Спиридон Килинкаров: Никаких признаков того, что Киев хочет завершить войну, нет. И дело не в законе о реинтеграции. Никакой реинтеграции Киев не хочет: нет даже пунктов пропуска авто и ж/д сообщения. За сутки 38 тысяч человек с сумками пересекают линию разграничения. Из текста закона убрали пункт о Минских соглашениях. О большой войне. Большой – как была в 2014 году – не будет. Но вот это состояние – «ни войны, ни мира» – вполне устраивает Киев для решения своих задач. А закон этот нужен президенту: он значительно расширил его полномочия, к тому же появился регулятор, который позволяет ему решить вопрос выборов.
Александр Охрименко: Я согласен, ситуацию заморозили. Есть надежда, что если будут миротворцы, то перестанут стрелять, иначе провокации будут постоянно. Мы провели опрос среди украинцев: как вы хотите это решить? Только 9% – за то, чтобы военным путем. 56% – за то, чтобы только мирным. Около 20% – вообще отделить. Но я согласен, что этот закон нужен для выборов. А с другой стороны, он позволяет сейчас решить вопрос с миротворцами. Ему не надо оглядываться на Турчинова и на Верховную Раду.
Вадим Карасев: Закон называется «О государственной политике…» на этих «неконтролируемых», а теперь уже «оккупированных» территориях. Так что это закон не об интеграции. Что сейчас будет? Первое. Этот закон не отменяет Минские соглашения, но и не приближает их реализацию. Киев не готов на реинтеграцию ДНР-ЛНР на российских условиях, а Россия не готова на такую реинтеграцию, как хотела бы Украина. Украина хотела бы демонтажа этих образований. Этот закон делает Россию стороной этого конфликта.
Владимир Соловьев: Если мы оккупировали вашу территорию, значит, вы с нами воюете?
Вадим Карасев: По логике так.
Владимир Соловьев: Почему мы тогда ваш главный торговый партнер?
Вадим Карасев: В этом законе признается, что Россия – агрессор, не вводится понятие войны, но вводится понятие необходимой самообороны. В общем, ситуация запутанная. Еще и Договор о дружбе с Россией действует. Не надо воевать, нет военного решения у этой проблемы.
Дмитрий Куликов: Ничего запутанного нет. Украинцы славятся прагматичностью. Война – как способ удержания власти. И неважно, есть война или нет, важно слова «война». Трогательный союз нацизма и олигархов (Порошенко): нацики голосуют за этот закон, чтобы продемонстрировать свой национальный патриотизм, а Порошенко получает право на военное положение. Никаких миротворцев не будет – они для Порошенко смерти подобны. Если на линии разграничения ввести миротворцев, то не ввести военного положения, а если его не ввести, то будут выборы. Порошенко действует, как ему выгодно.
Александр Охрименко: России это тоже выгодно. Постоянный антиукраинский пиар.
Вадим Трюхан: Вы сказали о дружбе. Россия для Украины такой друг, с которым и врагов не надо. О законе. Вы говорите, что он дает Порошенко возможность вводить военное положение. А сейчас разве кто-то запрещает ему ввести военное положение? Если бы он хотел, давно ввел бы, и сразу стал бы национальным героем. Но он не хочет, потому что позиционирует себя как миротворец. Этот закон не для этого. Этим законом Порошенко, для внутреннего употребления, показал свою силу, что он не пошел на поводу у других партий. Второе. Ему удалось показать партнерам на Западе, что он хозяин в стране. В этом законе нет отказа от Минских соглашений, нет цели на наступление. Этот закон – выпускатель пара.
Владимир Олейник: В Украине происходит политическая шизофрения. С одной стороны – Договор о дружбе с Россией, с другой – агрессор и оккупант. А реально – кровь пролитая не высыхает, киевским политикам придется за нее расплачиваться. Этот закон задним числом оправдывает применение Киевом военной силы на Донбассе. Заодно дали американцам сигнал: будем постреливать. Будет ли большая война? Там всего 3 километра, обстреливать можно по полной катушке. А вот о миротворцах: если 35 тысяч туда войдут, Россия уже не сумеет помочь. Тогда подтянутся нацисты и попытаются решить эту задачу. Нужен мир, а к нему только один путь: прямые переговоры с Донбассом.
Александр Сосновский: Внесу диссонанс – большая война будет. В Германии есть группы, проводящие журналистские расследования. Я видел документ, составленный на основе данных из Австрии, Германии, Украины. Там прогноз о перевыборах Порошенко. Вначале необходимо большое «инлокальное» наступление на востоке Украины. Дата указана точно: это будет сделано в первой половине апреля, как только станет тепло. Параллельно будут проводиться террористические акты на территории ДНР-ЛНР: на водозаборных и водопроизводящих станциях, на заводах химического сырья. Это создаст ситуацию, когда люди никуда не могут двигаться, и с другой стороны – доводит людей до грани гуманитарной катастрофы. Когда эта ситуация будет создана – а на это отводится, по документу, полторы-две недели (там есть два варианта развития), население будет доведено до такой черты, что международное мнение уже не будет молчать, и в силу вступает американский план о вводе миротворцев ООН, тогда Россия уже не сможет применить вето, исходя из такого положения людей. Первое, что при этом плане миротворцы сделают – смещение власти ДНР-ЛНР, затем – назначение временных командных пунктов , – а дальше по тому пути, чтобы Порошенко переизбрался. Это первый вариант. Второй вариант, если это наступление не получится. Тогда Порошенко проводит зачистку в армии, меняет все руководство, и дальше все идет по тому же пути, который предусматривался сначала.
Владимир Соловьев: Есть третий вариант – Порошенко с семьей садится в самолет и уматывает на Мальдивы. Этот вариант самый реалистичный.
Вадим Карасев: Вы говорите, что американцы будут делать переизбрание Порошенко. Это заблуждение. У них есть другой кандидат – и это не Тимошенко. Есть другие – рок-музыканты.
Александр Сосновский: Там есть 9 кандидатов, музыкантов среди них нет.
Вадим Карасев: А кто будет в составе этих миротворцев? Американцы? Нет, это невозможно. И войны не будет. Россия – военная мощь, как мы можем провоцировать ее на ответку.
Спиридон Килинкаров: Вроде война с Россией есть, а мы ее не объявляем, потому что нужно брать кредиты, а воюющим их не дают. Сегодня власть не мотивирована возвращать Донбасс на территорию Украины и включать ее в свое политическое поле. Не может и не хочет. Кричат про Крым, а сами думают: забрали у нас Крым, который за нас не голосует, да и Бог с ним! Втихаря, не под камерами, говорят: вот еще бы и Донбасс забрали бы!
Александр Охрименко: Никакой войны не будет, с политической точки зрения она Порошенко невыгодна, он ее в любом случае проигрант.
Александр Сосновский: Ищи, кому выгодно…
Александр Охрименко: На сегодня у Тимошенко процент голосов больше, а она на порядок больше радикал, чем Порошенко.
Владимир Олейник: Порошенко пахнет дурно. А войны не будет потому, что, как показала социология, ее не хочет украинский народ. Армия деморализована. Массовые пьянки, самоубийства. 10 тысяч небоевых потерь, а еще войны не было. Говорят о Javelins, а не могут накормить армию.
Вадим Трюхан: О переизбрании Порошенко. Давайте в начале мая позовем этих же экспертов и посмотрим, как эти прогнозы «оправдаются».
Александр Сосновский: Я буду очень рад, если они не оправдаются.
Вадим Трюхан: Шансы Порошенко на второй срок зависят не от возвращения Донбасса, а от того, насколько ему удастся переломить ситуацию с реформами, с коррупцией.
Александр Сосновский: Мы об Украине говорим так, как будто, кроме Украины, никто не принимает участие в решении этих вопросов. Это не так. У Европы и США свое видение. Когда я был в Мюнхене на конференции, все ждали, что приедет Порошенко и скажет: я привез вам мир. А он привез пустой зал
