“Политические процессы крайне редко заканчиваются оправдательными приговорами”, – так оценил перспективы дела Михаила Ходорковского и Платона Лебедева главный редактор Московских новостей Евгений Киселев.
В том же, что это дело имеет политическую подоплеку давно уже никто не сомневается. “Судьба Ходорковского решается не в суде, – пишет Киселев в своей еженедельной колонке. – Я уверен – его судьбу будет решать лично президент Путин”.
Возможно, именно поэтому многие из сторонников экс-главы ЮКОСа надеялись, что приговор по делу Ходорковского и Лебедева, вынесенный накануне встречи российского руководства с лидерами западных стран на праздновании 60-летия Победы, станет своего рода постскриптумом к президентскому посланию. Этому настоящему “гимну свободе”, как назвал его в газете Известия депутат Госдумы, известный демократ Владимир Рыжков.
Неожиданный перенос судебного заседания почти на три недели вызвал бурную реакцию в прессе.
С одной стороны, как напомнила газета Ведомости, координатор защиты Генрих Падва еще в марте говорил, что адвокаты ждут приговора не раньше середины мая. “Я с самого начала сомневался, что приговор по такому делу объединенное дело Ходорковского и Лебедева занимает больше 400 томов можно написать за такой короткий срок, – заявил Падва Ведомостям. – Я никаких подоплек здесь не вижу”.
Газета Коммерсант деловито пояснила, что, “согласно сложившейся судебной практике, на составление приговора по сложному многотомному и многоэпизодному делу (а в этом деле 390 томов, при этом Михаил Ходорковский обвиняется по 13 составам преступлений, а Платон Лебедев – по 11 эпизодам) уходит не менее месяца, исключая праздничные дни”. Новая дата оглашения приговора как раз и означает, что на его подготовку суд взял в общей сложности месячный срок (исключая майские праздники).
Тем не менее, перенос приговора стал сенсацией.
Издание Газета напоминает своим читателям, что “дело Ходорковского – Лебедева является самым громким в новейшей истории России”. И что поэтому к его развязке было приковано особое внимание, в том числе и на Западе.
Тем более, напоминает Коммерсант, что к юбилейным торжествам в честь 60-летия Победы в Москве приурочен и саммит Россия-ЕС.
Всем этим мероприятиям, подчеркивает газета, Кремль “придает огромное значение: они должны пройти на самом высоком уровне и подтвердить высокий авторитет России в мире.
Омрачать ожидаемый успех неизбежными разговорами о “несправедливом осуждении” экс-главы ЮКОСа российские власти явно не хотели бы”.
К тому же, подчеркивает Коммерсант, руководители некоторых стран все еще не дали окончательного согласия на участие в московских торжествах: “И вынесение обвинительного приговора Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву они вполне могли бы посчитать отличным поводом для отказа”.
Издание Газета приводит высказывание на тему ЮКОСа госсекретаря США Кондолизы Райс во время ее визита в Москву: “Я знаю, что решение судом будет вынесено очень скоро. Мы как инвесторы, все международное инвестиционное сообщество будем следить за тем, чтобы власть закона в России можно было воспринимать оптимистично”.
Между тем в России с оптимизмом как всегда напряженно.
Правда, один из лидеров правых Ирина Хакамада, как сообщает газета Время новостей выдвинула две версии событий – позитивную и негативную – и предложила выбрать любую из них, по вкусу.
“Приговор уже написан, – считает Хакамада, – но теперь им нужно дождаться, пока пройдут майские праздники и разъедутся все иностранные гости, чтобы оглашение приговора не сопровождалось ненужной критикой, – это негативный вариант”.
Позитив же, по ее мнению, в том, что отсрочка приговора может означать: власти решили пойти на переговоры с Ходорковским.
В поддержку последнего предположения высказался и независимый депутат Госдумы Владимир Рыжков в газете Известия. Рыжков считает, что “вынесение приговора в Страстную пятницу (и вообще в Страстную неделю), особенно если это, не дай бог, тяжелый приговор, приобрело бы непрятную для Кремля символику”. И выражает надежду, что “эти три недели пойдут на пользу – общение с лидерами, Пасха, День Победы – помогут власти понять, что Ходорковский не виновен, не совершал преступлений, которые ему приписывают”.
В этом случае, надеется Владимир Рыжков, приговор может быть даже оправдательным: “Власть одумается и отпустит обоих”.
Совсем иначе оценивает ситуацию недавний соратник Владимира Рыжкова по “Комитету-2008” Гарри Каспаров.
“Власть пытается выиграть время”, – заявил Каспаров Известиям. Как уже было сказано, впереди майские праздники, юбилей Победы, “который Путин приватизировал для организации своего политического бенефиса. И ему не хочется, чтобы это политическое шоу омрачалось вопросами западных лидеров о приговоре Ходорковскому и Лебедеву”.
Что же касается суровости приговора, Каспаров не верит, что президентское послание и перенос судебного заседания могут как-то ее смягчить: “Приговор уже вынесен. И 16 мая мы соберемся, чтобы выразить отношение к беспределу, за который несут ответственность власть и Путин”.
Еще более решительно высказалась лидер “Демократического союза Валерия Новодворская. По ее мнению, перенос приговора – “обычные чекистские методы – решили взять измором”. Новодворская добавила, что нисколько не удивится, если оглашение будут переносить неоднократно – “пока не устанут ходить сюда сочувствующие Ходоркоскому люди”.
А в беседе с корреспондентом Новых Известий Валерия Ильинична заявила, что предлагает тем, кто поддерживает Ходорковского и Лебедева, помочь находящимся под стражей бежать прямо из зала суда. И даже определила наиболее разумный, с ее точки зрения способ совершения этого “побега века” – подкоп.
Точку зрения Новодворской, по свидетельству Независимой газеты, отчасти разделяет и отец экс-главы ЮКОСа Борис Моисеевич Ходорковский, заметивший: “Знаете притчу про мальчика и волков? Когда после многочисленных переносов заседание наконец-то состоится, на него никто не придет”.
Более прагматичный подход Независимой газете продемонстрировал председатель совета директоров ЮКОСа Виктор Геращенко, который считает, что главной причиной решения о переносе судебного заседания стал визит Владимира Путина в Израиль. Известно, что эта страна предоставила гражданство опальным олигархам из России, в том числе и соратникам Ходорковского – Леониду Невзлину и Михаилу Брудно. “Здесь есть чисто тактическая причина, – сказал Геращенко НГ. – Надо подождать несколько дней”.
“Спрашивать надо, не почему приговор перенесли, а почему его первоначально назначили на 27 мая”, – пишет в Новой газете Юлия Латынина. Она убеждена, что первоначально “Путин ехал в Израиль за головой Невзлина”.
“Невозможно даже описать, какое место фамилия Невзлина занимает в нынешней мифологии Кремля, – поясняет Латынина. – Это даже не ЦРУ, устроившее заговор на Украине. Это даже не Березовский, который стоит за чеченскими террористами. Это… это… О!”
И если операция “ЮКОС” начиналась с того, что “президенту докладывали о политических амбициях его врага Ходорковского”, продолжает обозреватель Новой газеты, то теперь из Кремля то и дело доносятся слухи о том, что “наши доблестные спецслужбы в очередной раз сорвали покушение на президента”, готовившееся по заказу Невзлина.
Все это происходит потому, что “вокруг президента Путина – люди, которые не обучены заниматься бизнесом или управлять государством. Они обучены только одному: уничтожать врагов государства”. А если врагов не оказывается, их приходится выдумывать.
“И так как в Кремле совершенно уверены, что Невзлин убийца и террорист (это там такая аксиома мироздания, символ кремлевской веры), то было естественно поехать за ним в Израиль”, – пишет обозреватель Новой газеты.
Более того, Латынина убеждена, что Кремль решил предварительно позаботиться о выгодной позиции для переговоров – договорившись с Сирией о поставках ПЗРК. “Очень удобно торговаться: мол, если вы нам выдадите наших преступников, то мы не будем поставлять оружие Сирии”.
Независимая газета сообщила по этому поводу, что интервью Владимира Путина, которое он дал накануне визита телевидению Израиля, вызвало в Иерусалиме серьезную полемику.
Российский президент заявил буквально следующее: “Многие решения, которые были приняты в начале и середине 90-х годов в ходе процесса приватизации, подавляющим большинством российской общественности, мягко говоря, считаются очень спорными. И, конечно, люди, которые за пять-шесть лет заработали личного состояния по пять, по шесть, по семь миллиардов долларов, в состоянии истратить несколько долларов для защиты своих интересов”.
Попросту говоря, Путин не исключает, что некоторые олигархи хотели бы его “скинуть”. “Те, кто нарушает законы и хочет вернуть Россию к прежним временам, наверное, хотели бы этого”, – сказал он.
Существует, с точки зрения российского президента, и моральная сторона дела: “Когда, скажем, блокируются крупные суммы, как это было несколько месяцев тому назад – у группы, которую вы упомянули, заблокировали 5 миллиардов долларов в Швейцарии, – то один из ближайших акционеров компании и коллег того человека, о котором вы упомянули, прямо и открыто в средствах массовой информации заявил: “Пусть конфискуют. У нас не последние 5 миллиардов долларов. Денежки в надежном месте”.
В этих словах, пишет НГ, многие угадали Леонида Невзлина, разыскиваемого в Москве и проживающего в Израиле.
По сведениям газеты (со ссылкой на израильские СМИ), в Иерусалиме были готовы к тому, что во время визита Путин поднимет перед премьером Ариэлем Шароном вопрос об экстрадиции Леонида Невзлина. А также двух других крупных акционеров МЕНАТЕПа – Владимира Дубова и Михаила Брудно.
“По некоторым данным, – пишет Независимая газета, – этот вопрос российская сторона уже пыталась увязать с судьбой ракетной сделки с Сирией”. Той самой, в результате которой израильские самолеты, по словам Владимира Путина, больше не смогут летать над резиденцией сирийского президента.
Однако выяснилось, подчеркивает НГ, что израильский премьер Ариэль Шарон не проявляет готовности пойти навстречу российским правоохранительным органам. “Я не собираюсь никого подвергать экстрадиции, – заявил Шарон газете “Едиот Ахронот”. – С ранней молодости я являюсь противником экстрадиции евреев. Это я заявляю в самой недвусмысленной форме”.
Далее Ариэль Шарон отметил, что не связывает ракетную сделку с вопросом о выдаче олигархов: “Наш протест в связи с продажей комплексов “Игла” Сирии объясняется опасениями, что это оружие попадет в руки террористов”. Именно этот аспект больше всего волнует израильскую сторону.
Между тем, как утверждает Юлия Латынина, оглашение приговора Ходорковскому и Лебедеву 27 апреля входило в план кремлевской “оперативной игры”.
Первый ее этап: “Меняем ПЗРК на Невзлина, в дополнение объективности предъявляем мягкий приговор” Ходорковскому. Этап второй: “А как Невзлина выдадут – начинаем новое уголовное дело”.
Однако дело сорвалось: “Политика – не оперативная игра. А президенты – не Рихарды Зорге. Даже демократическая разведка может разменивать агентов, но демократическая страна не может разменивать граждан”.
И тогда, пишет обозреватель Новой газеты, “стало ненужным все. И визит в Израиль. И приговор 27 апреля”. Правда, визит отменить было уже невозможно: “А поездку перенесли”.
Надо сказать, что некоторые политологи сомневаются в столь сложной схеме событий.
“Мировые лидеры, которые на 9 мая съедутся в Москву, “портить праздник” президенту Путину не станут”, – заявил изданию Газета замглавы Центра политтехнологий Алексей Макаркин. И визит президента в Израиль, по его мнению, здесь ни при чем. “К неприятным вопросам, которые могли бы задать Путину в Израиле, ему не привыкать”, – заметил Макаркин.
С его точки зрения, проблема в другом: “В Кремле нет консенсуса по поводу того, каким должен быть приговор”.
Если вердикт будет слишком суровым – это “подстегнет утечку капиталов и ухудшит и без того снизившуюся инвестиционную привлекательность России”. В то же время “мягкий приговор невозможен из-за жесткой позиции Ходорковского, который отказывается признать себя виновным”, – считает Макаркин.
Примерно так же рассуждает лидер партии “Родина” Дмитрий Рогозин.
“Перенос приговора вызван тем, что власти еще не решили, что делать с основными фигурантами по делу ЮКОСа, – заявил Рогозин Известиям. – Нет понимания, каковы будут последствия его освобождения или, наоборот, вынесения приговора, связанного с отбыванием наказания в течение стольких лет, сколько понадобится, чтобы он вышел только после 2008 года”. Ни одна из этих схем еще не сложилась – и перенос связан именно с этим.
Как всегда, вполне определенно высказался на злобу дня и сам Леонид Невзлин. На вопрос Газеты “Чем, по вашему мнению, может закончиться судебный процесс?” Невзлин ответил: “В России не может быть беспристрастного суда – по определению. Единственное, что могу сказать: западные инвесторы были напуганы, и стратегический инвестор в Россию теперь не придет. В том числе мы приняли решение выводить свои инвестиции из России и помещать их в Израиль и Восточную Европу”.
И далее соратник Ходорковского подчеркнул, что “дело ЮКОСа”, для чего бы его ни затевали и чем бы оно ни кончилось, для всех на Западе стало мерилом беззакония, непрозрачности, ненадежности российской власти и российской экономики. И самое главное – нестабильности и непрофессионализма властей”.
Параллельно с сообщением о переносе обнародования приговора экс-владельцам ЮКОса газета Коммерсант проинформировала своих читателей, что, по данным МЭРТ, российские предприятия и банки за три месяца с начала года “вывезли за рубеж максимальную в новейшей истории России сумму за этот период – около $19 млрд”.
При этом в том же отчете МЭРТ говорится, что за тот же срок в России “учтенные иностранные активы увеличились на $17,1 млрд”. Возникает вопрос, пишет газета: закончено в России дело ЮКОСа или нет?
Если исходить из чистого оттока капиталов (разница между двумя приведенными цифрами), можно подумать, что российская экономика этим делом “почти переболела”. Если же принимать во внимание значение валового оттока (первая цифра), то “все еще только начинается”.
Вообще, рассуждает экономический обозреватель Коммерсанта Николай Вардуль, картина получается весьма любопытная: “Аборигены-держатели капиталов в России бегут невиданными до сих пор темпами. Одновременно пришельцы-держатели иностранных капиталов “вдруг” сочли российскую экономику достойной капиталовложений”.
Ситуация еще больше запутывается, замечает Вардуль, если вспомнить, что среди стран, откуда капитал приходит в Россию, на первых местах находятся Кипр и другие еще недавно офшорные территории, куда российский капитал в свое время и скрылся.
“То есть в Россию под маркой иностранного возвращается так сказать этнически российский же капитал. Почему он возвращается, когда собственно российский капитал из России бежит?”
Возможный ответ, по мнению автора, состоит в том, что “на решение владельцев недавних офшорных капиталов прежде всего повлияла ситуация повсеместного закрытия офшорных зон, а вовсе не вера в светлое будущее российской экономики”.
Отсюда, считает Николай Вардуль, следует как минимум два вывода. “Первый – надо отдать должное президенту России. Он очень вовремя объявил в своем послании амнистию капиталам”.
Правда, “амнистия” и “легализация” – несколько разные вещи. Во всяком случае, как сообщает Коммерсант, “в президентской администрации к слову “амнистия” относятся крайне отрицательно. Там предпочитают определение “легализация капитала”, что “гораздо ближе к “отмыванию”.
Но для того, чтобы “амнистия-легализация” состоялась, необходимы определенные юридические усилия, одна из целей которых создать фильтр против отмывания капиталов”.
Следовательно, воспользоваться президентскими обещаниями удастся еще не скоро.
Второй вывод, по мнению автора, еще менее оптимистичен: “Очевидно, что ситуация, когда капиталы рекордно бегут, причем одновременно в обе стороны, не может сохраняться долго. Что-то должно перевесить. И скорее всего, фактором, который повлияет на то, в какую сторону качнутся весы, будет приговор Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву”.
Таким образом, для российской экономики дело ЮКОСа еще не закрыто.
Со своей стороны Коммерсант предлагает еще одну версию последних событий вокруг ЮКОСА – внутриполитическую.
“Обвинительный приговор, вынесенный всего через пару дней после оглашения президентом послания Федеральному собранию, – считает газета, – резко понизил бы положительный эффект “суперлиберальных” инициатив Владимира Путина”.
Недаром советник президента Андрей Илларионов заявил накануне, что обвинительный приговор Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву “был бы как раз примером того самого “налогового терроризма”, против которого выступил глава государства в своем послании”.
А к середине мая пик обсуждения послания уже минует и такой приговор, возможно, уже не будет восприниматься как прямой вызов “новому курсу” президента.
Впрочем, как считает газета Известия, азартный поиск настоящей причины, по которой было перенесено судебное заседание – лишь частный случай проявления тотального недоверия к власти со стороны общества: “Народ привык, что его периодически обманывают, а средств для того, чтобы отличить истину от лжи у него нет. Остается одно – не верить официальным заявлениям и выискивать скрытые причины тех или иных слов и поступков, даже если этих скрытых причин нет”.
Наиболее наглядна в этом смысле, утверждает газета, история с президентским посланием Федеральному собранию: с того момента, как это послание было обнародовано, “все ломают голову: сказал ли Путин то, что он на самом деле думает или просто позаботился о либеральном “информационном прикрытии”?
В любом случае, рассуждают Известия, хочет того президент или нет, связь между его посланием и решением Мещанского суда для общества безусловна.
Если суд вынесет оправдательный приговор – все будут убеждены, что таким образом выполнена политическая воля президента, выраженная в послании.
Если же приговор окажется обвинительным – “поползут слухи, что все либеральные заявления Владимира Путина не более чем слова”.
Именно такой точки зрения придерживается, например, Евгений Киселев.
“В конце концов, неважно, какой срок они получат. Важно, когда они обретут свободу, – пишет он в Московских новостях. – Случится же это, я уверен, после того, как в России сменится власть. Ждать осталось не так уж долго”. Киселев желает Ходорковскому и Лебедеву “мужества и терпения”: “И дай Бог, чтобы я ошибался и свобода пришла к ним гораздо скорее”.
Так или иначе, отмечают Известия, “состояние умов в России сейчас таково, что все, даже противоречащие друг другу телодвижения со стороны российских властей воспринимаются как если не санкционированные, то, по крайней мере, согласованные с Кремлем”.
Как же на фоне столь укоренившегося недоверия и подозрительности по отношению к власти следует воспринимать ту часть президентского послания Владимира Путина, где говорится о построении гражданского общества – “свободного общества свободных людей”?
Очевидно, что в российских условиях построением гражданского общества должна заниматься прежде всего сама власть.
“А будет ли такое общество действительно гражданским – вопрос риторический”…
