Как и предрекала пресса, вотум недоверия правительству Госдума не поддержала.
За отставку было подано всего лишь 112 голосов (при необходимых для принятия решения 226-ти). Это даже меньше, чем предсказывали коммунисты. Газета Ведомости приводит расклад голосования: 47 коммунистов (вся фракция), 34 (из 39) “родинцев”, 10 (из 35) жириновцев, 16 (из 20) независимых депутатов плюс пять “единороссов”. 20 депутатов проголосовали против вотума, четверо официально воздержались.
При этом, добавляет газета Русский курьер, “театр кромешного абсурда завершился достойным финалом”, когда более 300 депутатов призыв спикера голосовать попросту проигнорировали.
Тем не менее левые не считают думскую акцию бессмысленной. Координатор фракции КПРФ Сергей Решульский заявил Независимой газете: главное, чего добилась оппозиция – демонстрация “полной некомпетентности правительства”. Как заметил Решульский, если кто-то до сих пор в этом сомневался, выступление премьера должно было всех полностью убедить, настолько оно было саморазоблачающим: “я не знаю тогда, какие еще нужны доказательства”.
Действительно, Михаил Фрадков каялся изо всех сил.
Как подчеркивает газета Время новостей, едва вступив на думскую трибуну, премьер поспешил признать “свою персональную ответственность и ответственность правительства за недостатки при подготовке и реализации закона о льготных выплатах”. Впрочем, он в очередной раз отметил, что считает реформу необходимой, однако недоволен ее реализацией.
Заодно был сделан реверанс в сторону президента: “Коряво получается, но не делать ничего здесь мы не могли, откладывать реформу нельзя. Кстати, президент нас об этом предупреждал. И сейчас, когда мы получили критику и рекомендации в характерной ему деликатной манере, это сыграло положительную роль, и это было лучше, чем публичный разнос”.
Критика же инициаторов вотума, естественно, никакой деликатностью не отличалась.
Выступившая от их имени Оксана Дмитриева, сообщают Ведомости, заявила, что, помимо монетизации, правительство провалило и административную реформу, и федерально-муниципальную, и реформу ЖКХ. “Против отставки правительства будут голосовать только соучастники этих решений!, – отрубила Дмитриева. – Ошибки Зурабова стоят 550 миллиардов рублей. Это больше, чем наши расходы на оборону! Ошибки Кудрина тянут на 1 триллион рублей. Это больше, чем наши расходы на безопасность, социальную политику! Это слишком дорогое правительство!”
“Со вчерашнего дня избирателям вообще и льготникам в частности были названы виновники и не той, что ожидалась, монетизации, и недостаточно высоких темпов роста, и невысоких доходов большей части населения – премьер и его кабинет”, – пишет Коммерсант. Более того, именно в этом, по мнению газеты, заключается ответ на вопрос: зачем Фрадков вообще приехал в Думу?
В самом деле, по закону о правительстве премьер вовсе не обязан присутствовать при обсуждении в парламенте вотума недоверия кабинету.
В частности, напоминает Коммерсант, предшественнику Фракова Михаилу Касьянову депутаты дважды пытались отказать в доверии: в марте 2001 года и в июне 2003 года. Оба раза он в Думе не появлялся.
Тем не менее, добавляет газета, лидер фракции коммунистов Геннадий Зюганов (во всех трех последних случаях выступавшей инициатором вынесения вотума недоверия правительствам Владимира Путина), начиная с 2001 года, неизменно оценивает итоги голосования по вотумам как “последний звонок правительству”.
Коммерсант, впрочем, не сомневается в том, что покаяться перед депутатами Михаилу Фрадкову “настоятельно рекомендовал” президент. Который затем, после рассказа премьера о том, что происходило на Охотном ряду, незаметлительно извлек уроки из думской экзекуции.
Главный из них заключается в том, что в отставку Путин теперь будет отправлять только после работы над ошибками. “Чтобы преемники не отвечали за ошибки своих предшественников”, пояснил Коммерсант.
Удастся ли эти ошибки исправить – большой вопрос. Как утверждает газета Русский курьер, в самом правительстве очень многие “с мыслью о возможном расставании с насиженными местами почти смирились”.
Последствия этого весьма печальны: “источники в правительстве” сознались газете, что деятельность министерств, и до того не подходившая под определение “бурная”, после Нового года оказалась попросту парализованной. И это касается не только “расстрельного” экономического блока, но и Министерства культуры и массовых коммуникаций, и Министерства информационных технологий и связи, не говоря уж о Министерстве здравоохранения и социального развития.
Это неудивительно, ведь именно глава Минздрава Михаил Зурабов, по выражению газеты Ведомости, считают “наиболее вероятным кандидатом на роль козла отпущения” по поводу ненавистной населению монетизации льгот.
Тем не менее, заявил Ведомостям эксперт Центра политтехнологий Ростислав Туровский, даже эта отставка в ближайшее время маловероятна, несмотря на нашумевшее письмо 24-х единороссов президенту с соответствующей просьбой.
“Кремль сначала даст Зурабову провести болезненную реформу здравоохранения и только потом может попытаться списать на министра все просчеты сразу и уволить”, утверждает Туровский.
Русский курьер также уверен в том, что нынешняя “отсрочка приговора” для кабинета министров окажется не слишком долгой: “Владимир Путин неоднократно показывал всем, что не приемлет на себя никакого давления и не откликается по горячим следам на чьи-либо требования”. Однако сомнения в грядущих репрессиях нет, равно как и в том, что “под нож” пойдет не только Михаил Зурабов, но и ряд его сподвижников, подводит итог РК.
А Коммерсант провел даже отдельный опрос своих экспертов на тему “Когда уйдут премьера?” Характерно, что наибольшие расхождения в оценке ситуации выявились у двух самых популярных на сегодняшний день представителей корпуса политологов – президента Института национальной стратегии Станислава Белковского и президента Фонда эффективной политики Глеба Павловского.
По мнению Белковского, отставка Фрадкова неизбежна и состоится в марте-апреле: “Когда его назначали, он должен был выполнять две функции: брать на себя все деликатные распоряжения из Кремля – например, отчуждение “Юганскнефтегаза” – и ответственность за непопулярные меры. Но ему удалось уклониться от обеих функций”.
И этим нынешний премьер не может не раздражать президента – “независимо от успехов и провалов правительства”.
Павловский же считает, что Фрадков “до мая точно не уйдет – за меньшее время просто невозможно создать новую программу правительства, которая потребуется в случае ухода премьера”. К тому же, с точки зрения Глеба Олеговича, “серьезного политического кризиса” вообще не намечается, и потому Фрадков вполне может ограничиться “реструктуризацией правительства”.
Впрочем, все уже привыкли к тому, что Павловский и Белковский, как правило, придерживаются противоположных точек зрения.
На днях газета Новые известия вспомнила о том, как Павловский еще в декабре минувшего года поднимал тему о необходимости срочного внесения изменений в российскую Конституцию. Поскольку главная беда России – несоответствие нынешнего государственного устройства Основному закону 93-го года, а также – “размытость полномочий властных институтов, что чревато провалами в государственной политике”. Пришла пора разобраться, в каком государстве мы живем, заявил Глеб Олегович. И однако, подчеркивают Новые известия, дальше решительных заявлений с его стороны дело так и продвинулось.
Между тем его постоянный оппонент Белковский, сообщает та же газета, успел за это время разработать собственный проект перспектив развития государства.
Предложения Белковского весьма впечатляют. По его словам, “новая модель государства предполагает наличие священного характера верховной власти, вынесенного за пределы политического поля”. Такой властью, конечно же, должен стать президент, который “избирается на семь лет, но в принципе может оставаться у власти неограниченно долго”. При этом сам глава государства не принадлежит ни к одной из партий и не определяет социально-экономическую политику, он лишь назначает судей, генерального прокурора и председателя Национального банка. Все вопросы экономики и социальной сферы решаются правительством, которое формируется парламентским большинством.
Глеб Павловский, которого Новые известия попросили прокомментировать проект Белковского, дал весьма обескураживающий отзыв: “Идея для Стаса не новая. Он же является, как известно, поклонником государственной модели Муссолини”.
По мнению Павловского, Белковский “рассчитывает на то, что в верхах власти иногда возникают спазмы безумия, но они все-таки не такие великие и повальные, чтобы вводить какую-то небывалую смесь моделей правления”.
А Независимая газета в тот же день сообщила, что работа над новым вариантом Конституции идет и в администрации президента.
Эту информацию подтвердил и глава аппарата Счетной палаты, один из авторов действующего ныне Основного закона Сергей Шахрай.
Как утверждает Шахрай, нынешний переход к чисто партийной Думе и новый способ назначения губернаторов – лишь преамбула к основной части реформы: “система готовится к переходу к правительству парламентского большинства”.
Впрочем, для создания такого правительства, по мнению Шахрая, новая Конституция не нужна: достаточно лишь внести поправки в 7-ю и 9-ю статьи конституционного закона о правительстве, “и мы переходим к системе правительства, ответственного перед парламентом”.
Переработка же основного закона идет для других целей: парламент должен в перспективе не только формировать правительство, но и избирать главу государства.
Именно такую модель избрания верховной власти обкатывает сегодня реформа в регионах: “Сегодня
областной парламент назначает регионального лидера, через несколько лет федеральный парламент будет утверждать главу государства”.
А вездесущий Станислав Белковский так прокомментировал планы президентской администрации: “Существует какое-то смутное представление о том, что наша Конституция должна привести к пролонгации путинских полномочий… Сейчас кремлевский аппарат просто ищет оправдания своей деятельности. Она вопиюще неэффективна в любой среде, где есть реальная политическая борьба”.
То же и с реальными социально-экономическими задачами – с эффективностью у сегодняшней исполнительной власти, как признают практически все наблюдатели, на дело обстоит просто удручающе.
Между тем, как пишет в Новой газете замглавного редактора интернет-издания Еженедельный журнал Александр Рыклин, “по Москве ходят упорные слухи, что нынешнее правительство доживает последние дни”. И дело вовсе не в усилиях депутатов: “Наша Дума будет последней конторой, которую проинформируют о смене кабинета”.
Тем не менее, как утверждает Рыклин, Кремль вроде бы созрел: уже и кандидатуру называют, причем вполне подходящую – Дмитрий Козак, полпред президента в ЮФО.
Достоинств у нового кандидата масса, главное из которых, подчеркивает автор, – “близок к президенту”. Впрочем, есть среди них и объективные: например – “действительно дельный человек”.
К тому же, уточняет Александр Рыклин, “найти человека, от которого на должности руководителя российского правительства было бы больше пользы, чем от Михаила Фрадкова, несложно. В любом троллейбусе половина пассажиров смотрелась бы на этом высоком посту точно лучше г-на Фрадкова, а другая половина – наверняка не хуже”.
Тем более, что по мнению автора, Фрадков вовсе не затем был назначен на пост премьера, чтобы приносить пользу: “Его звали только затем, чтобы снять в нужный момент”.
Осталось решить: наступил ли этот момент? Пора ли менять козла отпущения или старый еще послужит? Катализатором размышлений явно стало падение рейтинга президента.
Пресса заполнена комментариями к данным социологов. Всем известны данные Левада-центра: как заявил сам Юрий Левада в интервью Независимой газете, сейчас уже 30-35% граждан полагают, что в их последних неприятностях виноват лично президент. Это явление относительно новое, утверждает социолог, поскольку до сих пор все удавалось сваливать на правительство.
В любом случае важно не пропустить момент, когда необходимо будет принять кардинальные меры, и кандидатура Козака может оказаться вполне подходящей: ведь человек, который займет пост премьер-министра, никоим образом не сможет претендовать на роль преемника Путина в 2008 году. “Его политический потенциал будет исчерпан до дна, – замечает Новая газета. – Должность-то расстрельная”.
С другой стороны, всем ясно, что положительный эффект (в смысле стабилизацию рейтинга) отставка правительства может дать лишь один раз: “Условно говоря, сейчас, видимо, еще можно списать на премьера провал монетизационной кампании и, выгнав его взашей, улучшить собственное реноме в глазах народных масс. Но несколько раз этот номер не пройдет”.
В самом деле, нельзя же сегодня назначить Козака, а через два месяца снять его за провал реформы ЖКХ: “То есть можно, конечно, но толку никакого – все-таки козла отпущения надо какое-то время растить”.
Таким образом, с точки зрения Александра Рыклина, “Фрадкова сегодня не снимают только по одной причине: в Кремле все никак не могут решить, доживет ли рейтинг Владимира Путина в каком-то более или менее приличном виде до новых тарифов ЖКХ или хирургическое вмешательство требуется уже сегодня”.
Тем более, что Юрий Левада, не соглашается с предположением Независимой газеты, что Путин теряет звание “президент надежды”: “Надежда не исчезнет, потому что больше надяться не на кого. Это главный вывод общественного мнения, который мы видим каждый год, и в этом году он был даже особенно сильным”.
Но все же уровень надежд ниже, а представление о том, что надежды не оправдываются – выше: сегодня уже 57% опрошенных считают, что Путин не оправдал чаяний населения об улучшении положения в стране. В течение последнего года, напоминает Юрий Левада, эта цифра колебалась в пределах от 48 до 52%.
Плохо еще и то, что, как отмечает в Ведомостях петербургский социолог Элла Панеях, “те, кто отказывает в своей поддержке действующему президенту, не находят, кому можно было бы эту поддержку предложить”. То есть падает доверие не только к президенту, но и к его возможным конкурентам. “Новых лиц не видно, да и откуда бы, – иронизируют Ведомости. – Люди, отказывающие сейчас Путину в доверии, переходят не в группу поддержки конкретного правительства, а в категорию “никому не верю, все подлецы”.
Это крайне опасные настроения, считает автор: “Если люди не верят никому, это с неизбежностью означает, что они готовы поверить кому попало”.
За примером далеко ходить не надо: “В прошлый раз, в конце ельцинской эпохи, на волне разочарования во всем и вся люди массово поверили Владимиру Путине, олицетворявшему для них надежду на наведение порядка, социальную справедливость и возрождение престижа страны, что бы все это ни обозначало для голосовавших”.
По мнению автора, такое безоглядное и, в общем-то, ни на чем не основанное доверие в отсутствие альтернативы привело к печальным последствиям. Оно “дало президенту и тем людям, которых он привел во власть, карт-бланш на уничтожение плюрализма в политике и экономике, на непомерное усиление спецслужб и на дурно спланированные реформы, добившие хрупкий социальный мир в стране”.
Страшно подумать, на что получит карт-бланш тот, кому люди поверят на безрыбье в следующий раз, замечает Элла Панеях, статья которой озаглавлена “Бери кто хочет”.
Ее опасения разделяет Илья Мильштейн в журнале Новое время, по мнению которого, стиль нынешнего правления исчерпывающе описывается одним словом – “простота”.
Принципы этого стиля немудрящи: “Если пугануть общество, оно притихнет и задумается о спасении. Если его припугнуть и приласкать, социум обнаружит, сто спасение пришло и доверится власти”.
Сотрудники спецслужб – не политики, “это обслуга, которая необходима власти, в особенности авторитарной, но это не власть”. И Владимир Путин – чекист, а не политик, и потому он не способен решить проблемы страны, подчеркивает Илья Мильштейн.
Путин, пишет автор, “сообщает как о свежей находке, что страна не созрела для демократии, и по-чекистски логично крушит в России все демократические институты. Вместо со страной и ее будущим”.
Поэтому, по мнению автора, после ухода Путина с президентского поста “главной бедой для России, зачищенной под корень, станет отсутствие оппозиции, что сулит стране неконтролируемые социальные взрывы”.
Собственно, замечает Мильштейн, все это уже начинается, процесс, как говорится, пошел. Путин и его окружение привыкли размышлять о решении политических проблем в стиле спецоперации, утверждает автор, тут же приводят определение такого властного стиля: “Чекизм – это военизированный стиль власти, основанный на устрашении и сознательном отказе от любой сложности”.
В самом деле, для чего нужно разделение властей, если удобнее власть сосредоточить в одном центре? И для чего нужен диалог с гражданским обществом, если “с ним легче работать, возглавив и назначив?”
Именно в таком подходе видит главную причину нынешних поражений власти известный политолог Леонид Радзиховский. “В кадровой политике – все больший упор на бюрократию, – отмечает он в еженедельнике Версия, – причем в основном на узкий круг чекистской, привычной безопасной. В тихом и верном разрушении “ненужных”, “мешающих” демократических институтов (политическая оппозиция, независимые СМИ)”.
В итоге эти кадры стали бесконтрольными, и стали совершать в политике и экономике все больше ошибок. Которые теперь предстоит исправлять в свойственном Путину стиле спецоперации.
По данным газеты Русский курьер, готовясь к дискуссии в Госдуме
“отдельные представители “единороссов” собирались выложить на стол натуральный компромат на некоторых главных действующих лиц реформы”.
Речь, в частности, шла о министре здравоохранения и социального развития Михаиле Зурабове, а также нынешнем главе Пенсионного фонда Геннадие Батанове.
Как утверждает газета, обоих “грозились публично назвать коррупционерами, открыто наживающимися на проблемах населения”.
Зурабову могли быть предъявлены “порочные связи” с фирмой его жены – “Октопус”, оказавшейся без какого-либо тендера одним из поставщиков льготных лекарственных препаратов. Что, как легко понять, означает щедрое бюджетное финансирование.
Тема Батанова всплыла в связи с деятельностью фирмы его сына “Госстройэкспо”, “на зависть прочим становящейся подрядчиком для решения разнообразных нужд, возникающих у Пенсионного фонда РФ.”
По сведениям РК, эти данные должны были прозвучать во время обсуждения в Госдуме, “что неминуемо означало бы дальнейшее предметное разбирательство историй со стороны прокураты и других контролирующих органов”.
Однако, утверждает газета, еще до начала заседания из Кремля поступил однозначный приказ “замять тему”, отложив ее до лучших времен.
Таким образом, образовалось весьма впечатляющее досье, которое “можно пустить в ход при любой подвернувшейся оказии, благо таковых обещает еще быть в избытке”.
Ответа на вопрос: “Что за торг произошел в кулуарах и почему в Кремле предпочли вчера ситуацию локализовать?” пока нет. Однако, замечает РК, не исключено, что выяснится все это довольно скоро.
“Важно, что правительство все-таки подвисло. Причем не только в лице отдельно “заарканенных” своих представителей, но даже и самого Михаила Фрадкова, имеющего все основания предполагать, что шоу в парламенте на самом деле было реальным предупреждением, и не исключено, что уже последним”.
Таким образом, подводит итог газета, как и следовало ожидать, в результате парламентской дискуссии фигуры на политической шахматной доске расставлены весьма выразительно – но право хода осталось за президентом.
Впрочем, в России по-другому не бывает.