На минувшей неделе пресса назвала депутата Госдумы Анатолия Ермолина, бывшего офицера антитеррористической группы “Вымпел”, свежеисключенного из фракции “Единая Россия”, за “крамольное открытое письмо, разгласившее некоторые нюансы общения депутатов с сотрудниками президентской администрации” (формулировка Независимой газеты), “героем нашего времени”.
Если учесть, что открытое письмо Ермолина спикеру Госдумы Борису Грызлову с критикой президентских политических инициатив сопровождалось обращением в Конституционный суд, в котором автор сообщал, что “единороссов” регулярно вызывают в Кремль и заставляют “втемную” голосовать за вносимые исполнительной властью законопроекты, становится понятно, что внезапная популярность его вполне заслуженна.
Как отметила газета Русский курьер, ранее имя депутата Ермолина электорату ни о чем не говорило (в Думу он прошел по списку партии власти), “но случился скандал, опала – и слава нашла героя”.
Между тем, по данным известного политолога Александра Дугина, “мятежный депутат Ермолин” представлял в “Единой России” интересы председателя совета директоров ЮКОСа. “Но сейчас олигархи не удовлетворены позицией партии власти”, – пояснил Дугин газете Новые известия. Так что демарш Ермолина – “это только начало”, поскольку в последнее время есть признаки усиления противоречий “между так называемым питерским кланом и Владиславом Сурковым, крестным отцом “Единой России”. Статья в Новых известиях носит выразительный заголовок “Бунт на корабле”.
Народные избранники взбунтовались против кремлевского начальства, пишет в свою очередь в журнале Новое время Илья Мильштейн, предлагая читателю самостоятельно оценить сюжет с “единороссами” в кабинете Суркова, выдержанный в стиле то ли Гоголя, то ли Хармса: “Действующие лица: Сурков и группа депутатов от “Единой России”. Дата: июль 2004 года. Обсуждается пакет новых кремлевских законопроектов, которые необходимо поддержать. В наступившей тишине раздается голос некоего безымянного депутата-юриста, который указывает на безграмотность сочинителя этих законов, а также на их антиконституционность. Сурков возвышает голос до крика, а крик до мата. Он указывает депутатам их место под солнцем, говорит, “что никакие они не депутаты, а…” (далее, видимо, прямо по Хармсу), что они все “повязаны”, что за каждого из них лично поручались конкретные люди из аппарата президента, что пусть голосуют как велят, а не то он их в бога душу мать голыми в Африку пустит”.
Таким образом, в ноябре последовало продолжение скандала, а его развязка, с точки зрения Нового времени, важна отнюдь не только для “отставного воина подразделения “Вымпел”.
Если бы ситуация с Сурковым стала предметом разбирательства хотя бы в Думе (не говоря уж о прокуратуре), это означало бы, что акции замглавы президентской администрации серьезно понизились. “И лично для него, – добавляет Илья Мильштейн, – Россия и впрямь превратилась в “осажденную крепость”.
Если бы ни Дума, ни Конституционный суд на акцию Ермолина не отреагировали, но и для самого депутата она обошлась без особых последствий – это означало бы, что “шансы пока равны”.
Но коль скоро Грызлов попросту исключил бунтовщика из фракции, подчеркивает автор, остается лишь отметить “печальный , но едва ли сенсационный факт: Сурков прав, “никакие они не депутаты”.
Сам Ермолин сообщил Независимой газете, что на заседание фракции, закончившееся его изгнанием из рядов “единороссов”, он пришел с целым пакетом законопроектов: “Я хотел предложить коллегам свою программу, как исправить ситуацию… Меня даже не выслушали!”
Между тем удивляться тут нечему. В своих законодательных предложениях, сообщает НГ, Ермолин исходил из убеждения, что беды России, в первую очередь – обозначенная президентской администрацией угроза разрушения российской государственности, – исходит “не от мифических врагов нации, а от бездарного государственного менеджмента”.
Более того, как сообщил бывший “единоросс” на созванной после исключения пресс-конференции, свое сотрудничество с “Единой Россией” он объяснил стремлением попытаться реформировать “скрытую систему” изнутри.
Газета Русский курьер цитирует изгнанника: “Я десять лет работал в таких тоталитарных структурах, что тоталитарнее не бывает, и понимаю, что “партия власти” должна реформироваться изнутри”.
Участники пресс-конференции получили от Ермолина в подарок свежеизданную книгу под броским названием “Как расколдовать зомби”, что дало возможность автору сравнить кремлевскую администрацию, не желающую прислушаться к голосу разума, с “зомби”, которого предстоит “расколдовать”.
В то же время сам депутат остается, по выражению РК, “человеком-загадкой” и высказывается он вполне в духе своей основной профессии: “Я много услышал версий, кто за мной стоит и все они – взаимоисключающие. Есть, например, версия, что это кто-то в ЮКОСе придумал и мне чуть ли не из “Матросской тишины” дают команды. А есть версия, что это многоходовые игры администрации президента. Я не собираюсь оправдываться, отвергать или что-то подтверждать”.
Тем не менее, замечает газета, слухи работают на Ермолина, и работают весьма эффективно.
Стало известно, что его примеру готовы последовать и другие “медведи”: “Им тоже все надоело, и они мне говорят – вот подожди, еще немного, и мы тоже выйдем из “ЕР”… И это действительно становится похоже на бунт на корабле.
Как и следовало ожидать, “Единая Россия” с успехом играет роль думской “машины для голосования” за всевозможные кремлевские инициативы – не более того, пишет по этому поводу Еженедельный журнал. Фактически на этом ее функции как “партии власти” заканчиваются.
К тому же, продолжает ЕЖ, “представляя собой конгломерат различных групп бюрократических интересов, “ЕР” поставлена под жесткий контроль администрации президента”. Не слишком уверенные попытки сопротивления, проявившиеся, в частности, этим летом, когда Дума рассматривала непопулярный социальный пакет, отменяющий льготы, журнал объясняет всего лишь страстным стремлением “ЕР” к политической самоидентификации.
Журнал вспоминает в этой связи, как еще в феврале 2002 года все тот же Владислав Сурков устроил “единороссам” форменный разнос. “Если мы вкладываем в вас власть, то хотим получить назад больше власти”, – заявил он активистам партии, констатировав, что “интеллектуальная жизнь партии на нуле, ни одной интересной идеи”. И самое страшное: партия недостойна того, чтобы в нее вступил президент. Сурков предупредил “медведей”: “Если не будете партией, сами все сделаем, а вас будет использовать только как ходоков перед выборами”.
Партийцы заметались, пишет ЕЖ. Вначале они позиционировали себя как “партия поддержки Путина”, потом как “партия конкретных дел”, и в результате пришли к выводу, что их идеологией должен быть “правый консервативный центризм”.
Однако, несмотря на красоту дефиниции, президент “медвежьей” идеологией так и не заинтересовался, и в партию не вступил.
Да и вообще, несмотря на то, что министрам и чиновникам было дано официальное разрешение вступать в политические партии, оказалось, что министры в “Единую Россию”, вовсе “не рвутся”, как заметил журнал Новое время.
А почему не рвутся и как именно протекает в России диалог между властью представительной и властью исполнительной – см. сюжет с депутатом Ермолиным.
Недаром глава Минфина Алексей Кудрин не так давно решительно опроверг заявление секретаря генсовета “ЕР” Валерия Ермолина о намерении министра влиться в ряды “Единой России”.
При этом Кудрин сопроводил свой отказ достаточно обидными разъяснениями: “Поддержка “единороссов” президентом России, а также их очень тесная работа с правительством дают партии большие шансы стать настоящей и полноценной”. Как говорится, комментарии излишни.
Что у “Единой Россией” с “полноценностью” не все в порядке, явно ощущает и терпеливый российский электорат. По данным социологам ФОМ, которые приводит Еженедельный журнал, сегодня 39% россиян убеждены, что цели “ЕР” не отвечают интересам простых людей. В сентябре 2003 года, то есть незадолго до парламентских выборов такого мнения придерживались всего 25%. Респонденты недовольны прежде всего как раз принятием тех самых непопулярных социальных законов и вообще социальной политической государства. А Борис Грызлов и вовсе пользуется поддержкой не более, чем 3% населения.
Поэтому не кажутся неправдоподобными слухи о том, что сегодня администрация президента занята подготовкой еще одной партии власти – на сей раз либеральной. И в нее-то, вполне возможно, войдут и Алексей Кудрин, и глава МЭРТ Герман Греф, и председатель Счетной палаты Сергей Степашин, явно претендующий на некое политическое влияние. Как утверждают некоторые наблюдатели, в проекте “либеральной партии власти” возможно даже участие “некоторых структур СПС”.
Если этот проект удастся, к выборам 2007 года Кремль придет хорошо подготовленным: две или даже три “партии власти” гораздо лучше, чем одна. И оппозиции можно не бояться: “Внешне все будет демократично, и “ЕР” совсем не обязательно набирать на пропорциональных выборах “вызывающие” 70% для контроля над Думой”.
Тем более, что на левом фланге у Кремля имеется “Родина”, возглавляемая Дмитрием Рогозиным, практически уже не нуждающемся в раскрутке. Поскольку сегодня он, по выражению газеты Время новостей, “сам себе брэнд”.
Несмотря на то, что Рогозин продемонстрировал не слишком высокую эффективность в качестве “политического менеджера” (вмешательство в скандал вокруг косы Тузла, неоднозначная роль в решении калининградской проблемы, конфликты внутри партии), у него, с точки зрения кремлевский политтехнологов, есть другие достоинства, заверяет Время новостей. А именно: “он зарекомендовал себя как публичный политик, трибун, способный, пусть и с посторонней помощью, повести за собой массы в нужный момент”.
Политики такого типа, замечает газета, крайне удобны “именно в качестве клапанов, позволяющих выпустить пар из котла народного недовольства”.
Правда, клапаны эти изнашиваются и время от времени нуждаются в замене, но Рогозин, по мнению Времени новостей, вполне способен о себе позаботиться. Недаром в Кремле отмечают его “непредсказуемость и неуправляемость”: “Уже сейчас хорошо заметно его стремление прослыть большим католиком, чем сам папа, – достаточно обратиться к его комментариям по поводу политических инициатив президента”. Есть подозрения, что в будущем он может попытаться избавиться от опеки тех, кто некогда помог ему раскрутиться.
Как заметил в интервью журналу Профиль известный журналист Сергей Доренко, тон выступлений Рогозиным угадан верно: “Жесткий этатист с консервативно-патриотической риторикой мог бы претендовать на многое. Люди давно ждут такого”. Однако роль “отца нации” не для Рогозина, для нее лидер “Родины, “слишком сытый”, заметил бывший “телевизионный киллер” Доренко в свойственном ему брутальном стиле.
Впрочем, с точки зрения Доренко, Путин с этой ролью тоже не справляется, хотя расположения россиян пока не потерял: он “играет на том, что у него так же не ладится, как и у нас. Что он борется, старается, а ему все время не дают”.
Как заметил по этому поводу журнал Профиль, Путин, как и пять лет назад, все еще остается “президентом надежд”, от которого вовсе не требуют поскорее стать “президентом достижений”.
Причина этого редчайшего в политической жизни феномена заключается в некоторых особенностях так называемого “путинского большинства” и в специфических условиях, при которых оно могло образоваться.
Пресловутое большинство, подчеркивает Профиль, вовсе не выдумка Глеба Павловского, и сомневаться в его наличии бессмысленно: “С тем же успехом можно оспаривать реальность самого Владимира Путина”.
Правда, это большинство нельзя назвать иначе, как “аморфным и размытым”: “это люди, которые проявляют не слишком высокий интерес к политике, ориентируясь, по определению директора ВЦИОМ Владимира Петухова, на “частные интересы, индивидуальную самореализацию, конформизм”. Отношение к власти – скептическое: “По большому счету, представителей большинства устраивает только сам Путин и то, как в целом идут дела в стране”. Именно поэтому, все другие политики и госчиновники, даже из окружения президента, симпатии не вызывают. Как считает Владимир петухов, “Поддерживая идею “капитализма без олигархов”, бюрократию эти люди не любят еще больше, чем олигархов”.
То есть, как утверждает руководитель Левада-центра Юрий Левада, типичный представитель “путинского большинства” – это “массовый российский обыватель, ориентированный на сохранение status quo в самых разных сферах своей жизни”.
Нельзя не заметить, отмечает гендиректор Центра политической конъюнктуры Константин Симонов, что именно в силу своих качеств эта армия поддержки президента фактически становится главным тормозом на пути модернизации страны, о которой неоднократно заявлял глава государства.
Именно поэтому ему и приходится оставаться “президентом надежды”, балансируя “на гребне интересов” совершенно разных по взглядам и устремлениям электоральных групп.
Путин, как неоднократно отмечалось наблюдателями, одновременно “и патриот, и западник, немного социалист, немного либерал – центрист, одним словом”.
В то время как для того, чтобы двинуться в определенном направлении, явно необходимо более четкое самоопределение. Которое – в этом все дело! – немедленно расколет общество. Тогда о “путинском большинстве” и об устраивающей его стабильности в стране придется забыть.
Известно и то, что будет – “по формуле “от любви до ненависти…”: повторение пути, пройденного Горбачевым и Ельциным, а до них – еще сотней-другой политикой, в разное время и в разных странах делавших выбор в пользу того или иного пути развития”.
Этот вариант Путину явно не подходит. Правда, как лояльно замечает Профиль, вполне возможно, “не из соображений личного политического комфорта или тяги к политическому долгожительству”. По мнению журнала, не исключено, что утрату симпатий большинства президент “представляет как еще один шаг в сторону “великих потрясений”.
И все же, как считает все тот же Сергей Доренко, Путин слишком надолго задержался в найденном в 2000 году образе “брата-солдата”, человека, пришедшего спасти Россию от распада.
Образ, правда, оказался удачным, однако не следует забывать, подчеркивает Доренко: “Мы, русские, – чудовищно консервативная нация. И русский консерватизм – это в том числе и тяга к патриархальной заботе”. А с этим не все в порядке: “Потребность нации в заботе Путиным до сих пор не удовлетворена. Если хотите, он не до конца такой, каким он должен быть, и каким его хотели бы видеть”.
Нация, утверждает Доренко, нуждается в “отце” – и если Путин им не станет, “придет другой – более жесткий, более авторитарный человек”.
Именно поэтому нынешний Кремль заботится о том, чтобы никого не допустить на “политическую площадку”, а заодно последовательно уничтожает и саму площадку”.
Это рискованная игра, по мнению Доренко: “Путин, создавая условия для авторитаризма, сам – плохой диктатор, диктатор-недотепа, который пытается сдерживать стихию, но не очень умеет это делать”.
Во всяком случае, Доренко не сомневается, что “шлюзы сорвет в любом случае” – при Путине или после него.
Борис Кагарлицкий в газете Новые известия объясняет, почему региональные элиты негативно реагируют на последние инициативы Кремля.
С его точки зрения идеи власти насчет монетизации льгот были восприняты губернаторами как намерение Центра в очередной раз перераспределить ресурсы в свою пользу. Понятно, что эти решения не способствовали укреплению лояльности на местах. А то, что Путин после этого пообещал переназначить глав регионов, было воспринято ими как слабость: “То есть на губернаторов наезжают и тут же из успокаивают. Лучше бы он пообещал их всех уволить”.
В результате, как считает Кагарлицкий, Путин на этом уровне больше “не воспринимается как реальная сила”. Он видится скорее как “некий источник неприятностей, человек, который постоянно угрожает, но при этом его не очень боятся”. Подобный “психологический слом”, по мнению Бориса Кагарлицкого, возник после Беслана.
О признаках политического кризиса в России заявил в своем интервью Новой газете и Юрий Левада.
За пять прошедших лет, поясняет известный социолог свою мысль, нынешняя власть особых успехов добиться не сумела, “а сейчас по многим причинам – внешним и субъективным – она впадает в какую-то растерянность и еще меньшую успешность”.
Тенденция несомненна: “возникают ложные средства, ложные цели, появляется неадекватность”. Трудно вспомнить хотя бы один удачный шаг власти, замечает Левада: “Сплошные ловушки: Кавказ – ловушка, экономика – ловушка, нефть – ловушка, персональные перетряски – тоже ловушка”. Даже члены правительства, вопреки постоянным их заверениям о благоприятных перспективах в экономике, росте золотовалютных резервов, Стабфонда и т.д., выглядят “беспомощными людьми, тратящими все силы на то, чтобы пересаживаться с кресла на кресло, не зная, сколько они в нем просидят”.
По мнению директора Левада-центра, это не может продолжаться долго: “Ни элиты, ни механизмы власти этого не выдержат. Из этого придется выпутываться”, причем “если удастся”.
“В последние месяцы в нашей стране происходит что-то странное, – пишет журнал Новое время. – Если раньше действия власти и высказывания первых лиц вызывали понятную реакцию – согласие, неприятие, возмущение, удовлетворение, то теперь – по большей части недоумение, смешанное со страхом”.
Во внутренней политике, поясняет свою мысль журнал, такую реакцию вызвали “сентябрьские политические контрреформы, совсем уж необъяснимо привязанные к необходимости борьбы с терроризмом и, конечно, дичайшее “дело Пуманэ”.
Не лучше обстоит дело о во внешней политике – “имеется в виду открытое участие российской власти в президентских выборах в Абхазии, на Украине и в США.
В первых двух случаях дело обернулось для России полным конфузом: несмотря на все усилия, переломить ситуацию в свою пользу (так, как она понимается в Кремле) не удалось.
Зачем Россия ввязалась в абхазские выборы, чего, она, собственно, хочет от Украины и чего боится – эти вопросы так и остались без ответа. Так же, как невозможно понять, чем для Москвы лучше Рауль Хаджимба и чем неугоден Сергей Багапш. Или – почему в Кремле думают, что Виктор Янукович будет более лоялен к Москве и, соответственно, менее ориентирован на Запад, чем Виктор Ющенко. Каждый из этих политиков, придя к власти, рассуждает Новое время, стал бы проводить такую политику, какую позволят обстоятельства. И с этой точки зрения ссориться с Россией никому из них не выгодно.
Не менее странно выглядит и попытка Владимира Путина поддержать на выборах Джорджа Буша, особенно заявление российского президента о том, что цель террористов – не допустить переизбрания “друга Джорджа”.
“По логике получается, – замечает журнал, – что г-н Керри – ни больше, ни меньше как креатура международного терроризма”.
Новое время недоуменно спрашивает: кому вообще был адресован этот мессидж? “Американскому народу? Ему позиция России и ее президентаабсолютно неинтересна. Дорогим россиянам? Им (нам) по большому счету тоже наплевать, кто станет следующим президентом США”.
Складывается впечатление, подводит итог журнал, что, активизировав свою политику столь неожиданным образом, Москва “отталкивается не от здравого смысла и интересов России, а от каких-то странным представлений – то ли о величии России, которое надо демонстрировать, вмешиваясь во все, что происходит на свете”.
А может быть, дело обстоит еще хуже, “и те, кто разрабатывает внешнеполитический курс нашей страны, живут в каком-то выдуманном мире, достойном разве что воспаленного воображения недоучки”.
В самом деле, ни в одной стране глава государства внешнюю политику лично не разрабатывает – “для этого есть дипломатический корпус”. В России же, отмечает Новое время, внешнюю политику, похоже, определяют не профессионалы-мидовцы, а “особо приближенные к президенту бюрократы, явно не оканчивавшие МГИМО”. И результаты такой самодеятельности говорят сами за себя.
Больше всего, считает журнал, то, что сейчас происходит в российской политике, “напоминает сбой компьютерной системы, которая выдает на-гора всякие вирусы, СПАМ и прочий мусор – все, что угодно, кроме того, что нужно пользователю”. Печально, что в роли пользователя в нашем случае – российское общество, заключает Новое время.
Структура такого размера, как Россия, управляемая пришедшим в негодность компьютером – впечатляющий образ.
Впрочем, как говорил когда-то нынешний омбудсмен Владимир Лукин, “Родиной нас не запугаешь”. Вполне вероятно, что и эти условия значительной частью российского общества будут восприняты как должное.
Во всяком случае, к атмосфере “осажденной крепости” россиянам не привыкать.
