С точки зрения прессы арест главы ЮКОСа Михаила Ходорковского оказался чем-то вроде пограничного столба в российском политическом поле. О том, что было прежде, до этого ареста, можно спорить, комментировать события и высказывания основных действующих лиц по-разному и предполагать, что было бы, если бы все было иначе. Там возможно было сослагательное наклонение, все было как-то не слишком всерьез (несмотря на все многочисленные наскоки силовиков на бизнес), на всем лежал некий общий отпечаток предвыборной демагогии. Время воспринималось прессой как “сравнительно вегетарианское” (так когда-то оценивали брежневские времена в сравнении со сталинскими), и описывалось соответственно камертону той части политического спектра, к которому принадлежало конкретное издание.
Одни газеты (в основном те, что принадлежат к пулу изданий, контролируемых Борисом Березовским) давно уже пророчили России новый тоталитаризм, всесилие спецслужб, всеобщее бесправие и безмолвие. Другие высказывались более примирительно, пытаясь разглядеть в намерениях властей рациональное зерно и заботу о стране.
Единодушия, в общем, не было. Оно появилось – вместе с явной и сильной растерянностью – как спонтанная и непроизвольная реакция на последние события. Все издания, первоначально демонстрируя некоторую растерянность, тем не менее в один голос заявили: начинается новое, другое время – точнее, жизнь по новым правилам.
Конечно, правила изменились не в одну минуту, но что-то должно было сыграть роль своего рода семафора, способного подать сигнал о завершении смены вех, о том, что отныне мы живем в принципиально новой стране.
“Арест Ходорковского, одной из немногих по-настоящему культовых фигур российского бизнеса, означает, что власть решила перейти Рубикон в отношениях с бизнесом, и с обществом”, – констатировала в понедельник обычно сдержанная и лояльная газета Время новостей.
По мнению газеты, дело вовсе не в аресте конкретного магната и не в обвинениях, которые ему предъявляют: “Проблема в ином – власть отныне ни с кем не собирается договариваться, и даже если речь идет о самых крупных и влиятельных фигурах, то их будут силовым образом просто убирать с доски”.
Дело вовсе не в радикальных решениях конкретных чинов из Генпрокуратуры, а в сознательно избранном политическом курсе: “Именно силовой способ решения конфликтных ситуаций предъявлен теперь обществу как естественный и оправданный”.
Правда, бизнес-сообщество категорически не хотело отказаться от надежды на вмешательство президента, отметило Время новостей, цитируя обращение РСПП, Объединения предпринимательских организаций России (ОПОРА) и движения “Деловая Россия”, принятого в субботу, по свежим следам событий. “Эскалация действий власти и правоохранительных структур по отношению к российскому бизнесу в последнее время резко ухудшила атмосферу в обществе, – было сказано в обращении (цитируется по Независимой газете). – Сегодня российский бизнес не доверяет действующей правоохранительной системе и ее руководителям… Грубые ошибки власти отбросили страну на несколько лет назад и подорвали доверие к ее заявлениям о недопустимости пересмотра итогов приватизации”.
Был обозначен и выход: “Развернуть ситуацию может только ясная и недвусмысленная позиция президента РФ В.В.Путина”. Хотя бизнес явно мучили дурные предчувствия: нежелание президента вмешиваться в ситуацию, подчеркнули авторы обращения, “сделает необратимым ухудшение экономического климата и превращение России в страну, неблагоприятную для развития бизнеса”.
Консолидированную точку зрения предприниматели поручили высказать Анатолию Чубайсу, который и заявил в прямом эфире телеканала “Россия”: “Может произойти противостояние такого масштаба, в которое втянется все общество в целом и которое сложно будет остановить. Я вижу, как с развитием “дела ЮКОСа” отшатывается бизнес от власти, интеллигенция уходит в оппозицию, и это может стоить для России очень дорого” (цитируется по Времени новостей).
С точки зрения главы РАО ЕЭС, президент должен быть заинтересован в улаживании ситуации не менее бизнес-сообщества: “Ненормальная ситуация, когда общество перестает верить власти и президенту, может спровоцировать жесточайшее противостояние кандидатов в президенты, при котором власть будет поддерживать одного кандидата, а страна – другого”, – заявил Чубайс. Правда, возникнуть подобная ситуация, по его мнению, может лишь к 2008 году.
С другой стороны, комментирует Время новостей, “если власть будет дальше действовать столь же решительно и жестко, то, возможно, к следующим президентским выборам противостоять будет уже некому”.
И президент ответил. Его ответ поверг бизнес-сообщество в шок. В ответ на “челобитную” Владимир Путин велел предпринимателям и журналистам прекратить “спекуляции и истерику” вокруг дела ЮКОСа и поручил чиновникам начать системную борьбу с коррупцией.
“Фактически, – прокомментировала Независимая газета, – он дал силовикам карт-бланш – действовать по своему усмотрению и с применением любых доступных средств и методов”.
По мнению НГ, в России по сути провозглашена “презумпция правоты правоохранительных органов – со всеми вытекающими для гражданского общества последствиями”.
Президент явно был зол, пишет во Времени новостей Татьяна Малкина – “поскольку высказался грубо: типа, торговаться про вашего Ходорковского не будем (и мочить будем в сортире)”.
На кого он был зол – “на себя ли, на ретивых прокуроров, на Ходорковского, на товарищей ли его, по совместительству являющихся российской бизнес элитой” – по мнению Малкиной, не столь важно. Важнее другое: впервые за последние годы было демонстративно нарушено “вязкое и мутное равновесие между властью, обществом и бизнесом. “Оно зиждилось на молчаливом и никогда публично не оговоренном общем понимании, что вытряхивать чужие скелеты из чужих шкафов – себе дороже, поскольку стоит начать – и скелетов насыплется столько, что мало не покажется никому”.
Президент от этой договоренности “по умолчанию” отказался: “Но, похоже, плохо подумав”, заключает автор.
Сигнал, полученный бизнесом от президента, отметила газета Коммерсант, “это даже не сигнал, а команда: “Равняйсь, смирно! Разговорчики в строю!”
Обществу – во всяком случае, довольно значительной его части, как считает Коммерсант, это может даже понравиться: “Олигарх на нарах – это и есть обывательское представление о социальной справедливости”.
Во Времени новостей тему развивает глава Фонда эффективной политики Глеб Павловский.
По мнению Павловского, бессмысленны надежды тех, кто уверяет, что если процесс будет открытым, установить истину будет легко: “Сегодня мы видим, что речь идет не об открытом, а о показательном процессе сталинского типа. А показательный процесс – это место, где создают чучело врага на потеху худшей части общества”.
Как считает глава ФЭП, взят на вооружение “репрессивный, тоталитарный популизм с расчетом на то, чтобы человек, который живет нищим, забыл о том, что он гражданин, и требовал мести. Это попытка заразить общество вирусом классовой мести”.
Как заметил в газете Коммерсант известный предприниматель Владимир Брынцалов: “Олигархи привыкли к Ельцину бежать, но Путин не Ельцин. Ему нужно, чтобы народ доволен был, а не олигархи. А народ арестом доволен”.
Непонятны, однако, два момента. Первый: откуда Брынцалову известно, что “народ доволен”? Второй: нужно понимать, что себя Брынцалов к олигархам не относит. Тогда кто он – просто бизнесмен? И надеется в этом качестве “пересидеть грозу”? Надеется, что активизация силовиков таких, как он, не коснется?
Говоря о позиции, занятой президентом, Глеб Павловский подчеркнул, что, по его мнению, “отказ от диалога в любом случае является ошибкой”.
Равенство всех перед законом, заметил глава ФЭП, безусловно, тезис верный: “но его недопустимо использовать софистически”. Речь идет, уточняет автор, вовсе не о “торговле по поводу деятельности правоохранительных органов” (выражение президента), а о “нормальном общественном недоверии к действиям Генпрокуратуры”. И коль скоро такое недоверие существует, игнорировать его никак нельзя.
Коммерсант в рубрике “Прямая речь” опубликовал подборку мнений предпринимателей, политиков и чиновников, действующих и бывших, о целесообразности диалога с президентом по поводу последних событий.
Многие полны мрачных предчувствий. Наиболее определенно сформулировал их вице-президент фонда “Индем” Михаил Федотов. По его мнению, отказываясь вмешаться в действия следственных органов, президент формально прав: “Но неужели он считает суды и прокуратуру независимыми? Это либо наивность, либо поза”.
Между тем наивным Владимира Путина, подчеркивает Михаил Федотов, назвать никак нельзя. Таким образом, получается, что президент “на стороне тех, кто затеял эту историю”.
А если так, можно считать, что “раскручивается очень большое колесо, его жертвами будут миллионы”. Речь идет о переделе собственности, “о том, чтобы у ЮКОСа появились другие хозяева, как и у тысяч других компаний”. Та часть бизнес-сообщества, которая это поняла, уже складывает чемоданы.
“Силовая часть власти из-за своей бессловесности не формулирует конечной цели, – замечает газета Ведомости. – Но если судить по действиям, то выходит, что цель силовиков – выгнать по-настоящему сильных людей”. Это навсегда закрепит за Россией репутацию “клондайка, заработав на котором можно только бежать подальше от беззакония”. Останутся в стране “только те, кто правильно понимает сигналы и готов жить с ощущением, что за тобой всегда могут прийти”.
Как заметил газете Коммерсант первый зампред совета директоров Альфа-банка Олег Сысуев, “президент не воспринял обеспокоенность общества бесправием при аресте Ходорковского, и ситуация для всех сильно ухудшилась”. Далее Сысуев высказывает опасения, что таким образом “готовится почва к приходу в 2008 году авторитарного человека, которому бессмысленно задавать вопрос: “Кто вы?”
Независимый депутат Госдумы Владимир Рыжков выразил свое разочарование реакцией экономической и деловой элиты на действия властей. Он заявил газете Ведомости, что “с властью давно пора разговаривать языком ультиматумов”.
Но, конечно, всех радикальнее, как всегда был Борис Березовский. Он высказал Ведомостям свою убежденность в том, что вслед за ЮКОСом нынешнее президентское окружение вскоре обрушится и на другие крупные корпорации, а также на независимые политические партии. Единственный выход, по мнению Березовского, оставить начинающиеся репрессии – объединиться с коммунистами, чтобы не допустить переизбрания Путина в 2004 году.
В своем интервью Московским новостям как раз перед арестом Ходорковского Березовский высказался более чем определенно.
“По существу, – заявил он, – в России осуществляется ползучая контрреволюция методом государственного переворота. Мы живем формально в пространстве Конституции 1993 года, но фактически основные ее статьи уже отменены, все базисные основы демократического государства, которые заложены в российской Конституции, – принцип разделения властей, свобода СМИ, местное самоуправление – они уже демонтированы”. Теперь, заявил Березовский, должен последовать следующий шаг – “создание вертикали экономики, поскольку предыдущие шаги бессмысленны, если ты не контролируешь деньги”.
Надо сказать, что этот шаг крайне сложен, поскольку в России 80% собственности – частная. И главная сложность в том, что “сегодняшняя власть, в отличие от коммунистов в начале прошлого века, не может утверждать, что перераспределение происходит в пользу государства тлт всего народа, и тем самым идеологизировать процесс”.
Как подчеркивает Березовский, сегодня “все понимают, что это происходит в интересах конкретных людей, людей в погонах, чаще всего – тех, которые проспали или не чувствовали в себе силы для участия в первоначальной приватизации”.
В то же время легкость, с которой наступает, по выражению Бориса Березовского, “путинская серая масса”, обманчива.
Основная проблема сегодняшней власти, заявил он, даже не то, что у Путина совершенно по-другому устроены мозги а то, что весь Кремль малоинтеллектуален. “Если бы власть была чуть-чуть интеллектуальнее, она не могла бы не понимать, что то, что она делает, не имеет никакой перспективы”.
Березовский в Московских новостях обвиняет Путина в предательстве, тут же уточняя: “Слово это в политике не очень корректное, в политике все рационально. Значит, мы что-то не предусмотрели, чтобы не было возврата назад”.
Березовскому вторит газета Ведомости, утверждающая, что процесс консолидации страны “под Путина”, над которым четыре года трудилась российская деловая и политическая элита, наконец-то завершен. Свидетельством тому – реакция российского общества на последние события.
“В Российской Федерации ликвидированы все противовесы Кремлю – независимая судебная власть, автономия политического и делового сообщества, введена цензура на телевидении и самоцензура в большинстве печатных СМИ. Концентрация безграничной власти в одних руках обесценивает итоги практически всех экономических и политических реформ первой четырехлетки Путина”, – пишут Ведомости.
О состоянии судебной системы говорить нет необходимости. Десятки следственных мероприятий по делу того же ЮКОСа проводились, подчеркивает газета, “с демонстративной процессуальной грязью” – обыски в депутатских и адвокатских офисах, вызов на допросы депутата и священника, допросы без присутствия защитников – ни один протест защитников не был удовлетворен.
Перестройка политической жизни, по мнению газеты, свелась к тому, что политические партии превратились в “приводные ремни даже не президента, а чиновников его администрации”.
Первый российский капиталист, решивший сделать свой бизнес прозрачным и заявивший о своих “политических инвестициях”, сидит в “Матросской Тишине”.
“Владимир Путин, – заключают Ведомости, – входит в новый политический цикл полным хозяином страны”.
Теперь, после капитуляции оппонентов, констатирует газета, “только чудо может предотвратить перерождение путинского авторитаризма в тиранию”.
Как считает обозреватель Новой газеты Юлия Латынина, “в России произошел переворот. Власть захватили правоохранительные органы”. Формально этот переворот выглядел как арест олигарха Ходорковского, но параллельно, пишет Латынина, имел место менее очевидный факт – потеря власти президентом Путиным.
Прежде Путин, как считает автор, “стравливая старых олигархов и новых “питерских”, в результате получал полную информацию о том, что происходит в стране. Теперь полнота информации явно будет утрачена. Как пишет автор, президент очень скоро будет получать информацию из того же источника, что и все остальное население – из программы “Вести”: “Из этого источника президент будет узнавать, как его приветствуют трудящиеся и как его слушаются министры”. А утрата информации и есть утрата власти.
Как отметила пресса, встав на сторону одного из двух противоборствующих кланов, президент сделал свой выбор. Но одновременно, отказавшись от системы политических противовесов, он стал заложником ситуации: “Как самолет, потерявший одно крыло, режим потерял управляемость. А потеря управляемости – это утрата власти”.
Далее: после того, как силовики продемонстрировали свои намерения, капитал, по выражению Латыниной, “бросится из страны”. Собственно, это уже произошло: в третьем квартале утечка капитала составила $8,2 млрд. В то время, как за весь прошлый год, напоминает обозреватель Новой газеты, отток составил $7,4 млрд. Перспектива понятна: страна станет беднее, социальных проблем прибавится.
“В богатой стране можно быть президентом, – пишет Юлия Латынина, – в беднеющей стране можно быть только диктатором”.
В свою очередь, диктатор – не более, чем “заложник собственного коррумпированного аппарата”, то есть “самый бесправный человек в стране, не считая тех, кто сидит в тюрьме по его приказу”.
То есть, подводит итог автор, если понимать под словом “власть” возможность посадить любого человека – эта власть у президента, безусловно, сохранится. Если же понимать под словом “власть” возможность управлять страной – такая возможность явно утрачена.
Так случилось, что в России за последние годы не осталось никого, кто посмел бы сказать власти “нет”, подводит итог дискуссии Леонид Радзиховский в Российской газете.
По выражению Радзиховского, ТВ в основном “улыбается и молчит”. Политические партии “бормочут себе под нос про “истребление народа”, и кланяются, кланяются, кланяются”. Примерно так же ведут себя губернаторы, олигархи, политики и многие другие.
“Можно долго перечислять, но, в общем, всем давно понятно, – констатирует автор. – С ростками гражданского общества в России покончено – что мы ясно видим на сегодняшних “выборах”.
Однако рано или поздно “коса, косящая гражданское общество”, должна была “наткнуться на камень”. Его роль, как считает Радзиховский, и суждено было сыграть Михаилу Ходорковскому: “И мы услышали скрежет этого столкновения”.
Ходорковский, который по каким-то собственным, “мальчишеским”, как выразился Леонид Радзиховский, мотивам, оппонировал власти, конечно, не создавал в одиночку гражданского общества. И все же он со своим фондом “Открытая Россия”, по мнению автора, оставлял шанс считать, что в России “гражданское общество возможно хоть в каких-то пределах, что с ним не окончательно покончено. “Открытая форточка оставалась!”.
Если сейчас эта “форточка” будет закрыта решеткой, пишет автор, в России восстановится привычный для нее режим самодержавной власти. “Режим, который в России был 1000 лет, который иногда был оправдан, а чаще бывал безумен, но режим, который реально отстал от времени в 1917 году. Сегодня такой режим означал бы национальную катастрофу”.
Удивительная все же страна Россия. Угроза национальной катастрофы возникает в ней спонтанно и практически на пустом месте. Давно ли политические наблюдатели жаловались на отсутствие ярких политических событий и фигур, а также на полную бессюжетность предстоящих выборов – парламентских и президентских?
Такое ощущение, что это было очень давно – в другой жизни.
