“Память о погибших должна нас объединить”, – сказал президент Путин в своем обращении в субботу, 26 октября, после штурма Театрального центра на Дубровке.
На самом деле память о 118-ти погибших (дай Бог, чтобы эта цифра больше не увеличивалась) – это как раз то, что не дает тихо радоваться окончанию многочасового кошмара, начавшегося 23-го октября во время второго акта мюзикла “Норд-ост”. А также ликовать по поводу внезапно обнаружившегося профессионализма спецслужб, которые умудрились помешать террористам воспользоваться их двумястами килограммами взрывчатки и погрести под обломками здания всех, кто в нем находился.
По давней российской традиции, самым больным всегда оказывается вопрос о цене победы. Не постояли за ценой и на этот раз.
Правда, большинство “компетентных лиц” и простых граждан, к которым обратилась пресса, решение, принятое властями, сочли вынужденным – и неизбежным. “С общечеловеческой точки зрения события на улице Мельникова закончились трагедией, – пишет газета Время новостей. – Однако профессионалами итоги проведенной в Москве операции единогласно были признаны вполне успешными”.
Представители ФСБ, сообщает газета, считают, что их спецназ сработал на “четыре с плюсом”. А их иностранные коллеги назвали действия “Альфы” и “Вымпела” отличными.
В минувшие дни все центральные телеканалы повторили не раз и не два, что в имеющем наибольший соответствующий опыт Израиле операция признается успешной при потере 20-ти процентов заложников. Премьер-министр Израиля Ариэль Шарон, по свидетельству газеты Время новостей, заявил по поводу ответных действий российских властей, что “речь идет о блестящем примере, за которым должны следовать все цивилизованные страны, поскольку с терроризмом не может быть компромиссов”.
В то же время британская пресса назвала штурм театрального центра (вместе со всеми его последствиями) “варварской акцией”. Разумеется, официальный представитель британского премьера выразился значительно более сдержанно: “Мы глубоко сожалеем по поводу потери невинных жизней и приветствуем то, что осада завершилась”. А патриарх Алексий Второй заметил: “Слава Богу, что все закончилось, и закончилось малой кровью”. Однозначно высказался и Верховный муфтий России Талгат Таджуддин: “Террористы получили свое”.
По всей вероятности, как справедливо заметил ведущий одного из центральных телеканалов, у каждой стороны своя правда: одна у властей, политиков и силовиков, другая – у родственников погибших. Всем остальным только и остается, что задавать себе бесконечные и наивные вопросы.
“Если бы Берлин взяли на три дня позже, что изменилось бы в мире? – спрашивает в Новой газете Юрий Рост. – А тысяч двести сыновей и отцов вернулись бы домой, нажились вволю или как получится, нарожали бы детей и увеличили поголовье терпеливого нашего народа”.
Впрочем, наши власти, пишет Рост, “никогда не мыслили единицами”. Они весьма далеки от того, чтобы признать уникальность и бесценность жизни каждого российского обывателя. Во всяком случае, не настолько она для них важна, “чтобы ею, как чрезвычайно малой величиной, нельзя было не пренебречь”.
Известный журналист, обозреватель Новой газеты Анна Политковская в интервью изданию Газета назвала операцию спецслужб неудачей: “Десятки смертей, когда был шанс отпустить всех”.
По утверждению Политковской, беседовавшей с террористами (и добившейся разрешения принести заложникам более 700 литров воды, а также соки – и все это она доставила собственными руками), условием освобождения заложников было всего (“всего”!) два требования.
Первое – телевизионное выступление президента с обещанием остановить войну в Чечне. “Я их спрашивала: “Вы хотите, чтобы это был указ?”, – говорит Политковская. – Но указ сложно подписывается…” Нет, они требовали “просто слова Путина, что война прекращается”.
Второе требование Бараева – вывод войск из одного из районов Чечни. Как утверждает Политковская, район мог быть любым, на усмотрение федеральных властей: “Это требование можно было выполнить, потому что есть такие районы, где очень мало войск, и вывести их оттуда было бы несложно”.
При исполнении этих двух пунктов террористы обещали отпустить заложников (вопрос о том, насколько можно верить их обещаниям, сегодня обсуждать бессмысленно).
При этом сам Бараев со своей бандой собирался остаться в захваченном здании. “Чтобы умереть в бою” – как утверждает Политковская, – религиозный смысл здесь для них был, это понятно”.
Между тем, очевидно, что требования, такие простые на первый взгляд, на деле означали бы для Кремля вывешивание “белого флага”, капитуляцию и полную потерю лица. На подобное унижение власть, решительно обещавшая “мочить террористов в сортире”, как легко понять, никогда бы не пошла.
И потому, подчеркивает газета Время новостей, “спецназовцы получили приказ и быстро и грамотно выполнили его, рискуя собственными жизнями. Стране, миру и прежде всего бандитам было продемонстрировано, что в критические моменты у нас есть и иные ответы, нежели безвольные переговоры с террористами и позорное удовлетворение всех их требований”.
К тому же, как утверждает газета, несмотря на заявления властей о “внезапном” и “вынужденном” штурме, силовая акция была тщательно спланирована и просчитана: “Она готовилась практически с первых часов кризиса на улице Мельникова, 7”. Стрельба, которую открыли террористы в ночь на субботу, “была не сигналом к началу операции, а лишь еще одним аргументом в ее пользу”.
Как известно, “ключевым техническим аспектом” операции (выражение газеты Ведомости), а также главной причиной гибели большинства заложников, стал специальный газ, который был закачан в зрительный зал через систему вентиляции.
По этому пункту дала разъяснения хорошо осведомленная Комсомольская правда: газ называется “Колокол-1”, он “тяжелый, быстро распространяется сверху вниз и вширь, накрывая большие площади”. Воздействует на человека в считанные секунды, отключая его сознание на срок от 2-х до 6-ти часов, “в зависимости от состояния здоровья”.
“С учетом того, что заложники провели в плену у террористов почти трое суток в состоянии острого стресса, – заметили по этому поводу Ведомости, – и при этом большинство из них не получало питания и испытывало жажду, а многие имели хронические заболевания сердца и других внутренних органов, вероятность летального исхода у некоторых из них значительно повышалась”.
Тем не менее, Ведомости разделяет мнение тех, кто считает, что иного выхода, кроме применения газа, у спецслужб не было: “Ведь для того, чтобы взорвать здание и погубить свыше 850 заложников, террористам было достаточно нажать на пульт взрывного устройства”.
Еще одно обстоятельство, сделавшее неизбежным применение “спецсредств” назвала Независимая газета, сославшись на “источники, близкие к участникам спецоперации”.
Газета утверждает, что в зале, среди зрителей находились сообщники террористов, по виду не отличавшиеся от других заложников. Была опасность, что “при начале чисто силовой, “негазовой” операции сообщник бандитов мог незаметно привести в действие взрывное устройство”.
Страховочная группа, по данным источников НГ, “состояла из 4-6 человек славянской внешности, хорошо знала как расположение помещений ДК, так и места закладки взрывчатки”. Эти люди должны были, с одной стороны, контролировать настроения заложников, а с другой – страховать женщин-шахидов, которые были готовы в случае начала штурма взорвать здание. Именно “пятая колонна”, сообщает газета, вызывала особые опасения у тех, кто разрабатывал план операции. Было принято решение о газовой атаке.
Конечно, основная проблема при этом заключалась в концентрации газа. Однако, как заметил в интервью той же Независимой газете лидер СПС Борис Немцов, ее уменьшение сильно увеличивало риск: “Так что надо было как-то “проскочить” между молотом и наковальней”. Насколько это удалось, сегодня известно.
“Россия веками была нацией “левшей”, – констатируют Известия. – Мы умеем производить СПЕЦОПЕРАЦИИ, но не умеем сделать так, чтобы не доводить до них. И никогда точно не знаем, что нам делать после победы с этой самой победой. Мы – страна подвигов, “подготовленных” зачастую собственной беспомощностью”.
И это – лишь один из множества “наивных” вопросов, волнующих прессу и граждан. “Как могли правоохранительные органы пропустить появление четырех десятков чеченцев и арабов в центре Москвы с десятками килограммов взрывчатки и оружия? Почему во главе бандитов оказался дважды убитый (по официальной версии) Мовсар Бараев?”, – спрашивают Известия.
По мнению газеты, страшные события в Москве в очередной раз продемонстрировали уровень повседневной работы нашей милиции, всему остальному предпочитающей “поголовный шмон брюнетов в подземных переходах”. Не может быть и речи о каком бы то ни было “сотрудничестве” граждан с теми, кто “чаще всего разговаривает с ними методами зуботычин, хамства и вымогательства”. Очевидно, подчеркивают Известия, что теракт в Москве готовился на глазах у десятков свидетелей: “Ни одному из них не пришло в голову доверить свои наблюдения “ментам”.
Надежды на то, что количество недоуменных вопрос в ближайшее время сократится, пока нет. “Создали ли наши спецслужбы за годы “чеченской кампании” сколько-нибудь надежную агентуру, способную предупреждать по крайней мере о таких крупных терактах? – спрашивает Время новостей. – Почему министр МВД только после штурма обнаружил, что в Москве действует разветвленная террористическая “сеть”? Или мы можем ожидать и другой шокирующей информации лишь после других шокирующих событий?”
Свои вопросы задает в Московских новостях известный писатель Василий Аксенов: “Может ли так быть, что рядом с таким дееспособным спецназом функционирует огромное число ротозеев, взяточников и тупиц?”. Аксенов напоминает слова замглавы МВД Васильева, который сказал о террористах: “Сейчас мы зачистим всю нашу Россию от этой мрази”. Следует учесть, замечает Василий Павлович, что “прежде, чем начать такое большое дело, надо произвести зачистку от бездарей в своих собственных рядах”.
Другая точка зрения и другие вопросы у газеты Новые известия. Газета спрашивает у своих читателей, не кажется ли им странным, что все террористы (за исключением двоих) оказались убиты. И, если верить ФСБ, убиты в бессознательном состоянии, когда никакого сопротивления оказать уже не могли. “Почему убили боевиков, обладавших ценнейшей информацией и представлявших очевидный интерес не только для следствия, но и для общества? Кому было выгодно, чтобы террористы замолчали навеки?” – задается вопросом газета.
По мнению Новых известий, человек “с интеллектуальным уровнем Мовсара Бараева” не был способен организовать в столице “столь громкую и четкую по исполнению акцию”. Поэтому газета делает допущение, что за этой акцией “стояли организационные возможности более серьезных структур”.
В этом случае, подчеркивают Новые известия, становится понятно, почему боевики сумели беспрепятственно добраться до театрального центра, а затем и проникнуть в него. И почему в районе массового мероприятия не оказалось милицию. А также и причину, по которой ни одно из взрывных устройств в зале не сработало.
В самом деле странно: “Пятьдесят взрывных устройств и ни одного взрыва!” Трудно поверить, что женщинам-шахидам после начала газовой атаки нужно было более, чем доли секунды для того, чтобы замкнуть контакты. Газета высказывает убеждение, что в руках у террористов были не более, муляжи, имитаторы взрывных устройств.
Каковы же в таком случае возможные выгоды для власти и спецслужб, спрашивают Новые известия?
Пункт первый: подтверждается мнение о том, что “чеченцы варвары, они не остановятся ни перед чем. Это составная часть мировой террористической системы. Не судите нас, страны Запада, строго за то, что мы к ним суровы. Помогайте в наведении конституционного порядка. И никаких переговоров!”
И второй, главный пункт: “в стране есть мощная, профессиональная и умелая спецслужба. Ей нужно доверять. Только работающие там люди могут спасти страну”.
Между тем, даже если и принять версию о заговоре спецслужб в качестве рабочей, легко заметить, что цель этого заговора не достигнута. Ни политики, ни общество пока не расположены кардинально пересматривать свои позиции по Чечне.
Скажем, лидер СПС Борис Немцов теперь, как и прежде утверждает, что решение чеченской проблемы возможно только путем переговоров “со всеми, кроме террористов”. Правда, сегодня, как пишет издание Газета, Борис Ефимович затрудняется определить свое отношение к участию в переговорах Асоана Масхадова.
С одной стороны, один из террористов сообщил лично Немцову, что операцией непосредственно командуют Масхадов и Басаев. “Масхадову придется долго объяснять свою роль в этом теракте, – заметил лидер СПС. – Он отмежевался от террористов только после того, как заложники были освобождены”.
С другой стороны, безусловное исключение Масхадова из числа переговорщиков нерационально, “поскольку до сих пор надежда на диалог с ним оставалась единственным шансом как-то воздействовать на группировки вооруженных сепаратистов”. В общем, тут есть проблема.
Между тем военный обозреватель Независимой газеты Илья Максаков считает, что подобные надежды, равно как и любые обвинения в адрес Масхадова не имеют смысла, поскольку сегодня президент Ичкерии “не в состоянии не только организовать подобную широкомасштабную акцию, но и вообще на что-либо влиять”. (Хотя автор не сомневается в том, что о подготовке столько масштабной акции Масхадов не знать не мог – “она осталась незаметной только для российских спецслужб”).
И все же, как утверждает обозреватель НГ, Масхадов давно уже превратился в Чечне в “свадебного генерала”. И потому все попытки федерального Центра возложить на него ответственность за события в воюющей республике – а тем более за ее пределами – обречены на неудачу: “Москва не должна забывать, что именно она, а вовсе не Масхадов, несет всю ответственность за кризис на Северном Кавказе, как и за ситуацию в любом другом регионе страны”.
Ответственность, как известно, предполагает возможность влиять на ситуацию. Первая принципиальная реакция власти на последние события стала известна в понедельник.
Как сообщило Время новостей, Владимир Путин на совещании с правительством “фактически объявил об изменении военной доктрины России”.
Из заявления президента следует, поясняет газета, что основное внимание вооруженных сил отныне “переносится с сегодняшнего главного противника – НАТО – на международный терроризм”. Что, в свою очередь, может породить потребность “не в десятках танковых дивизий, “а, например, в ротах спецназа, способных действовать в тылу противника и выдавать координаты для удара по базам террористов высокоточным оружием”. Генералы, как известно, всегда готовятся к прошлой войне, замечает Время новостей, но президент вознамерился отказаться от подобного анахронизма.
В то же время газета Время MN утверждает, что об изменении военной доктрины речь не идет: “Там в принципе достаточно слов на все случаи жизни”. Скорее могут быть внесены изменения в планы применения ВС, и прежде всего по части нейтрализации террористов. Хорошо бы – заблаговременных. Чтобы не допустить “промахов, какой произошел в Театральном центре на Дубровке”.
Правда, как раз тут газета полна скептицизма. С точки зрения ее военного обозревателя Виктора Литовкина, реальна опасность, что “под предлогом “внесения изменений в планы применения вооруженных сил” будут проведены очередные оргштатные мероприятия в составе армии и флота, которые фактически закончатся не увеличением числа профессионалов и мастеров контртеррористической борьбы, а только изгнанием из войск и штабов тех командиров, которые почему-то не устраивают нынешнее руководство Министерства обороны и Генерального штаба”.
По мнению Независимой газеты, первое после теракта программное заявление президента коренным образом изменяет основные задачи российской армии: “Отныне она, возможно, приобретает внутреннюю, полицейскую функцию”.
Под понятием “международный терроризм” президент, совершенно очевидно, подразумевает прежде всего чеченских боевиков. И армии предстоит ответить именно на этот вызов – уже не на территории Чечни, подчеркивает НГ.
Российским военным, предполагает газета, по-видимому, предстоит вдохновляться примером израильских коллег: “Очевидно, что захват заложников более не будет основным способом оказания политического давления на Кремль со стороны экстремистов. Скорее всего они пойдут по пути палестинских радикалов, использующих террор как инструмент запугивания всего населения страны”.
А Время MN добавляет: “Даже при самой истовой вере в спасительность карательных мер нельзя не видеть, что жесткость израильтян, их принципиальный отказ от переговоров с террористами и террор палестинских самоубийц – это звенья одной страшной цепи”.
Впору задавать противникам каких бы то ни было переговоров, как выражается газета Завтра, вопрос в лоб: “Вы действительно хотите жить так, как живет Израиль последние годы? Вы действительно хотите еженедельно, если не ежедневно замывать кровь и собирать куски человеческих тел на улицах городов и автострадах?”
Конечно, продолжает Время MN, теперь, ссылаясь на чудовищную московскую акцию, можно продолжать эскалацию насилия в Чечне. “Однако следует спросить себя: чего за последние три года не было сделано для усмирения Чечни? Бомбежки и артобстрелы, разрушенный Грозный и стертые с лица земли села, прытки и бессудные казни – все это уже было”.
Как заявил журналу Власть Сергей Ковалев, географически линии чеченского фронта не существует, а фактически она “проходит везде, в том числе и через Кремль”.
По мнению известного правозащитника, в Чечне идет партизанская война, победить в которой невозможно: “И она будет еще долго, пока мы не закончим эту войну”. Ковалев вспоминает, как встречали “простые чеченцы” отряд Басаева по возвращении из Буденновска – “они встречали их как героев”.
Примерно так же, по свидетельству еженедельника Московские новости, оценивают чеченцы и операцию “Норд-Ост”.
Во всяком случае, спецкор МН в лагерях чеченских беженцев в Ингушетии слышал такие признания: “Я никогда бы не надела пояс со взрывчаткой. Но я завидую этим девушкам, которые нашли в себе смелость встать против зла”. Или такие: “Мы здесь три года в заложниках, чем мы хуже?” Или еще: “Мюзикл, да? Наши дети пухли и сдыхали, все свои праздники под бомбами проводили – а вы там, в Москве, своих на Новый год под елочками выгуливаете?”
Ожесточение нарастает с обеих сторон. Как заметил в том же журнале Власть Борис Березовский: “Не сомневаюсь, что это только начало, и продолжение может последовать где и когда угодно: 700 тысяч чеченцев живут вне территории Чечни, и не все они мирно настроены”.
А вот информация “из-за линии фронта”. Как сообщает Газета, Ахмед Закаев пообещал в интервью агентству “Рейтер”, что в ближайшее время боевики предпримут еще более решительные, чем захват заложников в Москве, действия, чтобы заставить федеральные войска покинуть Чечню.
Закаев утверждает, что “избранные лидеры Чечни” вполне готовы к политическому диалогу с Москвой, однако “доведенные до отчаяния чеченские боевики вышли из-под их контроля”.
Представитель правительства Ичкерии подтвердил, что террористические акты возможны и вероятны. А следующая чеченская террористическая группа вполне способна захватить один из российских ядерных объектов. В этом случае катастрофа затронет не только Россию, но и всю Европу, пообещал Закаев накануне открытия чеченского конгресса в Копенгагене.
“Если российское военное руководство ожидает нашей капитуляции, то ее не произойдет, – сказал он. – У нас есть возможность продолжать нашу борьбу так долго, как потребуется – 5, 10, 15 лет”.
А главное – эта невидимая вплоть до момента обнаружения война становится повсеместной и безадресной. На днях главный дирижер Большого театра Александр Ведерников на вопрос Независимой газеты о том, какие меры нужны, чтобы уберечь от террористов музеи, театры, культурные центры и вообще места “большого скопления народа”, ответил: “Любая охрана от террора в принципе неэффективна. Террорист похож на шахматиста, играющего белыми: он начинает действия. А те, кто защищается, играют черными и всегда имеют на один ход меньше”.
В числе наиболее эмоционально окрашенных рецептов выхода из этой ситуации – призыв Василия Аксенова в Московских новостях: “Давайте дадим Чечне эту ее вожделенную независимость. Проведем всечеченский референдум, и если большинство выскажется против дальнейшего пребывания в Федерации, приподнимем шляпу: “Скатертью дорога, господа чеченцы! Была без радости любовь, разлука будет без печали”.
Конечно, как заметили те же Московские новости в другой публикации, в статье известного политолога Дмитрия Орешкина, “простые решения – они для простоватых людей”. Но с другой стороны, в оптимальность сложных решений сегодня, после случившегося на Дубровке, верится с трудом.
А значит, точка зрения Василия Павловича имеет все шансы приобрести популярность. Особенно если Ахмед Закаев сдержит свое слово.