Исход предстоящей в начале октября переписи населения, этой очной ставки граждан со своим государством, судя по всему, вызывает у ее организаторов нешуточную тревогу. Ничего удивительного: ведь это, как пишет журнал Профиль, то самое государство, которое, бросив своих подданных на произвол судьбы в начале 90-х годов, теперь желает вернуться на роль главного распорядителя их жизни. И для этого ему, естественно, понадобилась информация – кто, как и в каких количествах живет на территории современной России. Желание вполне законное.
Однако, скорее всего, затея эта обречена на неуспех. К величайшему сожалению, подчеркивает Профиль, ведь реальные данные, полученные в результате переписи могли бы стать “нелицеприятным зеркалом социальной политики государства”. Увы: нынешние российские граждане отчетливо поняли, что ничем этому государству не обязаны – они имеют законное право не только не рассказывать о себе всей правды, но и просто не впустить переписчиков к себе домой.
Власть, видимо, подозревает, что народ заранее отказал ей в доверии – недаром все ее заявления по поводу предстоящего мероприятия звучат, по наблюдению журнала, несколько заискивающе: она попросту “не уверена в своей силе (читай – легитимности) и оттого слишком деликатна”.
Не исключено, предполагает Профиль, она даже побаивается той картины, которую может представить перепись: “В самом деле, страна, которая вот уже десятилетие умудряется пребывать в полутени, где изобретены сотни хитроумных способов обойти налоги и избежать слишком накладного попечения чиновников над всяким производительным движением, может преподнести те еще сюрпризы”. Поэтому, замечает журнал, для власти имело бы смысл заранее объявить все возможные странности не вполне легитимными – “дескать, перепись проводилась в очень сложных условиях и потому результаты ее не могут служить основанием для серьезного пересмотра плана реформ”.
В то же время, как считает Профиль, упускается прекрасная возможность получить ободряющие нацию результаты: “В частности, показать, что Россия не так бедна и не так деморализована десятью годами реформ, как это стараются показать в непонятном пораженческом экстазе популярные СМИ”. Надежды на это мало: как показывают последние опросы общественного мнения, не откроет свои двери переписчикам как минимум четверть россиян.
Между тем, по данным Фонда “Общественное мнение”, которые приводит тот же Профиль, на вопрос, улучшается ли в последнее время положение дел в России, положительно отвечают 35% респондентов. Противоположного мнения придерживается значительно меньше участников опроса – 21%. 8% не определились. Но большая часть респондентов – 36% – утверждает, что ситуация не меняется. Таким образом, по крайней мере 70% опрошенных далеки от катастрофической оценки ситуации в стране. Хотя говорить о чрезмерном оптимизме граждан не приходится.
Иная картина получится, если попытаться выяснить, кто, собственно, отвечает за эту не слишком радужную картину – кто сегодня, с точки зрения рядового гражданина, правит бал в России? Занятные данные были получены агентством РосБизнесКонсалтинг, которое поинтересовалось у респондентов, кто, по их мнению, составляет сегодня элиту российского общества? Большинство – 28%! – уверенно заявило, что современная элита – это представители криминальных структур. Несколько меньше голосов – 23% – получили олигархи. А политиков, как выяснилось, причисляют к элите всего 8% респондентов.
Любопытный комментарий к нынешним общественным умонастроениям дал газете Коммерсант Борис Березовский после премьеры посвященного ему фильма “Олигарх”.
Борис Абрамович счел весьма существенной тему, затронутую режиссером Павлом Лунгиным: “Что богатый человек может быть не зверем, может быть свободным человеком и понимать, что такое ответственность за страну”. Хотя попытка экранного воплощения этой темы была признана не слишком удачной.
Значительно более сильное впечатление на Березовского, по его собственному признанию произвел, как ни странно, пресловутый “Брат-2”, культовый фильм российской маргинальной молодежи. БАБ считает, что этот фильм “попал абсолютно в точку”: “Он выразил настроение целого поколения, которое выросло сейчас в России”. Настроение это Березовский определяет одним словом: реванш – “хотим мы этого или не хотим”. Но реализовать этот реванш, с точки зрения олигарха – живого, а не киношного – может уж никак не “отвязный парень, который может убивать, образ которого заложен в “Брате-2”.
Этот “реванш в хорошем смысле слова” могут реализовать, как считает Березовский, “только богатые, очень нестандартные люди, образ которых заложен в герое фильма “Олигарх”. Причем сделают это не для кого-то, не для народа, а исключительно для себя. “Народ для меня понятие абстрактное, – пояснил Борис Абрамович. – Мне было важно сделать страну такой, какая мне нравится. Другие тоже к этому стремятся, но просто пытаются это скрыть”.
Стоит отметить, что тема Березовского в последнее время звучит в прессе в основном в связи с заявлениями замгенерального прокурора Владимира Колесникова о незаконности реализации “ЛогоВАЗом” 2033-х “Жигулей” в 1994-1995-м годах.
При этом Генеральная прокуратура, как отмечает журнал Новое время, особо упирает на то, что на полученные от реализации машин средства были приобретены особняки под Москвой и пакеты акций центральных СМИ – ОРТ, ТВ-6 и журнала Огонек. Между тем, сделка на момент совершения, подчеркивает Новое время, была совершенно законной. (Это сегодня, в контексте существенно изменившейся деловой практики, ее можно признать махинацией – “и то до известной степени”). Но если сделку невозможно признать недобросовестной, спрашивает журнал, какая разница, как были истрачены полученные деньги?
Все дело в том, пишет Новое время, что “Березовский все пытается “воевать власть”. А власть все ходит “воевать Березу”.
В самом деле, Борис Абрамович уже не раз обещал “выложить некие сверхтайные факты и леденящие душу аргументы против нынешней власти”. Однако медлит. А власть все пытается разоблачить Березовского и окончательно “низвергнуть его в политическое небытие”. Но что-то ее удерживает.
Ситуация в высшей степени странная, замечает журнал: “О реальных механизмах власти молчит изгнанник-олигарх. О реальной роли последнего в этом устройстве молчат его гонители. В тылах у обеих сторон клубятся тылы компроматов, так пока и не предъявленных публике”.
По мнению журнала Русский фокус, последние гонения на БАБа связаны, скорее всего, с его недавним интервью газете Ведомости, где он сообщил о своей собственности в разных российских кампаниях, в частности, в “Русском алюминии”. Олигарх (приставка “экс”, как выясняется, совершенно неуместна, когда речь идет о поныне влиятельном магнате), правда, не захотел уточнить количество акций, обронив только: “Достаточно, чтобы участвовать в принятии решений”. По данным же Русского фокуса, речь идет о 25-процентном пакете акций: “А это уже серьезно”.
Да и в целом, как пишет журнал, “империя Бориса Березовского и его опальных партнеров по бизнесу, похоже, не рушится, а, наоборот, становится все организованнее и прирастает новыми активами”. Причем прирост этот происходит не только в России, но и в Грузии, на Украине, в Латвии и даже в Европе. “И, поддразнивая Кремль, Борис Абрамович практически открыто говорит об этом”. Тем более, что каждый “наезд” со стороны властей для Березовского – отличный повод напомнить о себе общественности, укрепить свой образ “политического страдальца” словом, первоклассный пиар.
“Остается только задаться вопросом, – замечает Русский фокус, – не настолько же глупа российская власть, чтобы этого не понимать? А может быть, в Кремле это кому-то нужно?”
Впрочем, распространенное мнение, что все поступки власти исполнены тайного и грозного смысла, – всего лишь дурная привычка советских времен. Во всяком случае, таково мнение известного писателя Владимира Маканина.
“Советская власть приучила нас, – сказал Маканин в интервью газете Время MN, – что у всего случившегося есть или был замысел. Коварный замысел. И хотя власти той нет, мы еще долго будем дуть на воду, обжегшись на молоке”.
Если же говорить о власти нынешней, тут, с точки зрения Владимира Маканина, все достаточно просто. “Власть – это человек, который, как в родео, новичком сидит на коне. Человек не столько управляет, сколько попросту старается не слететь с потного крупа. Человек ерзает, ноги в крюк, вращает задом, руками, глазами, чтобы только усидеть”.
Понятно, что в таком положении действиям власти нередко недостает продуманности и последовательности, и уж тем более ей не до логичных и стройных политических пируэтов и сложных интриг.
Хотя, с другой стороны, на то она и власть, чтобы всякое ее действие, даже самое маловразумительное, найдет своих истолкователей, почитателей и ниспровергателей.
Следует также иметь в виду, что “политическим страдальцем” российский олигарх может оказаться только в глазах Запада. В России даже фильм о том, что “богатый человек может быть не зверем” воспринимается скептически – а уж об отношении к реальным богачам и говорить не приходится.
Независимая газета приводит очередные данные ВЦИОМ. На сей раз поводом для опроса послужили опубликованные за рубежом списки самых богатых людей мира, в которых есть и фамилии российских бизнесменов. Как и следовало ожидать, среди сторонников КПРФ едва ли не половина – 43% респондентов! – признались в своей ненависти к богатым. НГ находит это естественным: “На то они и коммунисты”.
Гораздо интереснее то, что классовую ненависть к российским богачам испытывает каждый четвертый сторонник партии “Единая Россия”. Такие настроения электората партии власти газета объясняет тем, что “Единая Россия” ведет свою политическую игру на “электоральном поле, близком к КПРФ”. Отсюда и соответствующие лозунги – например, борьба с олигархами и региональными баронами.
Парадокс же в том, подчеркивает НГ, что сама партия “как раз и состоит из тех, с кем призывает бороться”, и финансируют ее именно российские олигархи и региональные бароны, нуждающиеся в политической поддержке.
Правда, официально партия власти в этом не признается. Как пишет НГ, отличие “Единой России” от других партий в том, что сегодня никто не может сказать, кого, собственно, “единороссы” представляют, за кого они выступают – понятно, кроме Владимира Путина.
Ясно, что главный лозунг партии – “Мы за Путина” – беспроигрышный. При таком рейтинге, как у президента, любая политическая структура, заявляющая о его поддержке, получает в актив немалую часть электората. В то же время сделать единственным смыслом своей деятельности поддержку любого действия власти означает полный и добровольный отказ от какой бы то ни было идеологической платформы.
“Роль политического флюгера кажется “единороссам” сегодня выигрышной, но именно этот порок уничтожил все партии власти, которые существовали в новой России”, – пишет Независимая газета. Между тем сегодня, по мнению газеты, у “Единой России” есть только одна цель, количественная – “набрать в свои ряды как можно больше народу. Расширить свой электорат до границ левого и правого радикализма, а там уж как-нибудь разберемся”.
Лицо партии власти в значительной степени определяет сегодня и лицо Государственной думы.
Как заметил журнал Новое время, каждое заседание нынешнего российского парламента – настоящий “праздник послушания”. Чем нынешний депутат отличается от своих предшественников? Прежде всего, тем, что ему и в голову не может прийти мысль о каком бы то ни было политическом радикализме. Нынешняя третья Дума никогда не решится пригрозить президенту импичментом, как это сделала ее предшественница, Дума №2 в 1999-м году, пишет журнал. Эта дума никогда не станет, угрожая президенту мятежом, как это было осенью 1998 года, требовать, “чтобы премьером назначили ее человека”. Нынешнего депутата, пишет журнал, интересует только одно: выборы, которые состоятся в конце 2003 года. Поэтому нынешний народный избранник “методически готовится к этой дате (заранее соглашаясь перенацелиться и на любую другую, если на то будет воля начальства)”.
С другой стороны, действия прежнего, буйного и неуживчивого парламента были не всегда предсказуемы, что придавало остроту российской политической жизни, “заставляя с замиранием сердца вникать в сплетение интриг и борение страстей”. Сегодня же как никогда понятно, что российский парламент никогда не был центром принятия серьезных решений. Но если раньше он хотя бы “исполнял роль приоткрытого для публики дискуссионного клуба, где сопоставлялись идеи различных категорий начальства”, то теперь сопоставление этих идей происходит совершенно в других местах и, как правило, – за закрытыми дверями”.
А главное, пишет Новое время, парламент “перестал быть резонатором общественного мнения (если, конечно, допустить, что раньше он хоть отчасти был таковым)”.
Между тем настроения на разных этажах “вертикали власти” разительно отличаются от настроений “на земле”.
Еженедельник Век, комментируя сообщения о недавних акциях протеста в Москве и в Киеве, неожиданно приходит к выводу об их общей природе.
В Украине протест общества, излившийся в бурные, радикальные, бунтарские формы, был “грамотно канализирован против президента Кучмы”, поясняет Век. В России же, при нынешней популярности президента о выступлениях против Кремля не может быть и речи. Здесь происходят некие “вулканические выбросы протестной энергии вообще”. В последнее время таких выбросов только в Москве было два: погром на Манеже “будто бы по поводу проигранного футбольного матча”, а также схватка левых радикалов с милицией на Триумфальной площади.
Между тем у российских и украинских всплесков есть, с точки зрения Века, как минимум две общих черты.
Во-первых, в обеих странах не только фоном возмущений, но и мощным стимулом к ним явно служат предвыборные интересы. “Как завлечь избирателя, завоевать на свою сторону, когда тебе, в сущности, нечего ему предложить в качестве реальной конструктивной альтернативы? Известно как, – пишет Век. – Революционер-разрушитель не умеет и не любит строить. Но власти он жаждет ничуть не меньше, чем созидатель”.
Кроме того, по наблюдениям Века, “и украинские, и российские околореволюционные взрывы, в общем, поразительно гармонично вписываются в общемировые тенденции”.
В самом деле, начало нового века повсюду в мире отмечено новым, очередным витком роста протестных настроений – таким же, который в 60-х годах дал “повсеместный бандитизм и терроризм “красных бригад”, с одной стороны, и распространение “хиппизма”, молодежного пацифизма, массовых студенческих протестов – с другой”.
Сегодняшняя протестность называется антиглобализмом, но название ее не так уж важно – “поток хлынул прежде всего потому, что ему подошло обусловленное длиной цикла время излиться”. Конкретные же поводы, считает автор статьи, особого значения не имеют.
Главное же различие между Москвой и Киевом заключается в том, что украинская власть не имеет необходимого для сохранения статус-кво “ресурса сдерживания”. Москва же этим ресурсом обладает и потому острота проблемы для нее смягчается. Однако сама проблема от этого отнюдь не смягчается.
Прогноз неутешителен: “Скорые уже выборы будут проходить в момент, когда оппозиционные настроения общества вступят в фазу подъема”. А потому вполне возможны “радикализация предвыборных процессов” (хотя, казалось бы, куда уж дальше радикализироваться?), а также “вспышки новой и постновой революционности – левого, ультраправого и вообще любого вообразимого толка”.
Непохоже, замечает Век, чтобы власть была готова к подобной опасности: “Не слишком ли сильно мы полагаемся на безотказный рейтинг президента?”
Определенное беспокойство наверху, по-видимому, все же испытывают. Об этом, к примеру, свидетельствуют просочившиеся в прессу слухи о предстоящей замене Александра Вешнякова на посту председателя ЦИКа.
Совершенно непонятно, размышляет газета Время MN, чем, собственно, Вешняков не угодил Кремлю? “И свой абсолютный профессионализм, и столь же абсолютную лояльность он за эти годы демонстрировал не раз, – подчеркивает газета. – Результаты практически всех серьезных выборов после 1999 года были именно такими, каких хотел Кремль, а отстранение неугодных кандидатов проводилось очень ловко, “мягко, приятно, не прерывая сна”. Нет сомнений в том, что нынешний глава ЦИКа абсолютно готов к любым новым испытаниям.
К тому же очевидно для всех, что никакой альтернативы Путину в России нет и до выборов не будет. А если добавить к этому практически полную национализацию центрального телевидения и отсутствие сколько-нибудь серьезной оппозиции, становится ясно: “Победу на выборах Кремлю одержать будет куда проще, чем в Чечне”. Более того, эта триумфальная победа фактически уже одержана – “осталось лишь дождаться самих президентских и парламентских выборов”.
И все же, как свидетельствует история с Вешняковым, “что-то Кремль беспокоит”. Отсюда и нервозность вокруг Центризбиркома, и стремление усилить эту “последнюю страховку” перед начало предвыборной кампании.
Конечно, замечает Время MN, во многом это имитация волнений – “политологи цену себе набивают, пытаются создать подобие “проблем”, чтобы легко (но за сумасшедшие деньги) их нейтрализовать”.
(Как заметил в недавнем интервью еженедельнику Московские новости Михаил Жванецкий, казалось бы, “худший вид рабства – неотрывно смотреть на власть, страстно комментируя движения ее пальцев ног”. А между тем “полчища политологов занимаются разгадкой пальцев ног – и при этом прекрасно выглядят. Кто их всех содержит? У кого они берут деньги на пропитание?” Вопросы чисто риторические…)
Тем не менее Время MN считает, что власть все же имеет объективные причины для беспокойства. Главная из них – ожидание серьезного экономического спада (например, если в результате военной операции США в Ираке нефть подешевеет). В этом случае у режима и впрямь могут появиться к выборам серьезные проблемы. Именно поэтому стоит укрепить ЦИК заранее – для страховки.
Скорее всего, страховка власти действительно понадобится: ее противники готовятся к предвыборным схваткам всерьез.
На состоявшемся в минувшую субботу съезде движения “Либеральная Россия” (“внеочередном учредительном”, как назвала его газета Новые известия) патрон “либероссов” Борис Березовский в очередной раз подтвердил свои намерения израсходовать на создание своей партии сто миллионов долларов, “поскольку не видит сегодня в России другой организации, способной претворять либеральные идеи в жизнь”.
Правда, новая соратница Березовского Валерия Ильинична Новодворская, недавно вступившая вместе с Демсоюзом в “Либеральную Россию” – “чтобы спасать Россию!” – пыталась пристыдить коллег: “Мы должны рассматривать Бориса Абрамовича как нашего сподвижника, а не как дойную корову!”
Тем более, что относительно согласованности действий “сподвижников” есть серьезные сомнения: как оказалось, Березовский “во многом не согласен с тем, что происходит с “Либеральной Россией”. А ее лидеры ни в коем случае, даже за $100 млн на партстроительство, не откажутся от своих позиций: Виктор Похмелкин, например, в отличие от прочих демократов недавно проголосовал в Госдуме за запрет на проведение референдума. И вовсе не из-за боязни дестабилизировать обстановку в стране накануне приближающихся выборов, а потому, референдум в принципе, по мнению Похмелкина, – “инструмент абсолютно нелиберальный”. В то время, как его сподвижник Березовский, напротив, убежден, что референдум – “важнейший механизм демократического государства, и отказываться от этого механизма – значит укреплять авторитарную власть”.
Есть и другие странности и расхождения. Сергей Юшенков, в частности, не готов поддержать предвыборную инициативу Бориса Немцова, лидера СПС – партии, которую “либероссы”, несмотря на все претензии к ней, признают своей союзницей. Немцов, как известно, предлагает единого кандидата в президенты от либеральных сил определить по итогам голосования на парламентских выборах: какая партия больше голосов наберет, от той будет и кандидат.
Юшенков с этим категорически не согласен: он считает, что единым кандидатом от демократов должен стать тот, кто “по жизни, а не по процентам голосов является наибольшим демократом и либералом”.
Как определить самого либерального кандидата Юшенков, правда, не сказал. Но очевидно, что такой человек есть, и мы его знаем…
