“Демократы первого призыва объявили о самороспуске”, – сообщила в понедельник газета Известия. В минувшую субботу в России стало меньше на две партии.
Съезд “Демвыбора”, ставший последним, принял историческое решение, по свидетельству газеты Коммерсант и вопреки опасениям многих, “тихо и без скандала”. Глава “Демвыбора” Егор Гайдар произнес 17-страничную речь “о полезности прагматизма в политике и о неизбежности сосуществования романтиков-либералов с прагматиками-правоцентристами”. Впрочем, как свидетельствует Коммерсант, никто особо не сопротивлялся.
Борис Немцов приглашал демократов в СПС, обещая им, что все еще впереди: “Это как у индусов, на самом деле, – за одной жизнью начинается вторая”.
Тем не менее бывший заместитель Гайдара Сергей Юшенков переходить к правым категорически отказался, заявив что эта партия “фактически становится пропрезидентской и предает свои праволиберальные убеждения в тот момент, когда они идут вразрез с желанием Кремля”.
Еще более бурно прошла конференция “ДемРоссии”. Когда Немцов, покончив с “Демвыбором” пришел успокаивать демороссов, слово взяла Валерия Ильинична Новодворская: “Друзья, вы что, не видите в руках доброго и хорошего Бориса Ефимовича секиру палача?! Вас сюда пригласили на казнь, а гэбэшники уже получили новые звания за эту операцию и выпили, празднуя ее успех!” Тем не менее роспуск все же состоялся, а участники последних партийных мероприятий обеих партий окрестили их не иначе, как поминками. (Что же касается “Новой силы” Сергея Кириенко, она и вовсе была ликвидирована за закрытыми дверями).
Теперь, утверждает Коммерсант, ничто больше не мешает Союзу правых сил превратиться в единую партию.
Известия в ожидании учредительного съезда, назначенного на 26 мая, более осторожны в своих прогнозах, считая необходимым напомнить высказывания Гайдара и Немцова о том, что “даже соперничество на выборах не сможет разрушить их давние товарищеские отношения”.
Как признался Борис Немцов в интервью Общей газете, у него были опасения по поводу возможного раскола в СПС, когда стало известно, что Гайдар претендует на лидерство в новой партии. Однако теперь Борис Ефимович уверен, что этого удастся избежать: “Например, если меня не выберут председателем политсовета, то я никуда из СПС не уйду. Убежден, что и Гайдар в случае проигрыша тоже никуда не уйдет. А значит, организация сохранится”.
Более того, у Немцова есть информация, что Гайдар “не хотел, а возможно, сейчас не хочет участвовать ни в каких выборах”. Его вынудили к этому “активисты среднего звена ДВР”, которые боятся потерять свои места и привилегии. Как сообщает Немцов, Гайдара грубо шантажировали отказом распустить ДВР в случае, если он откажется баллотироваться: “Аргументация этих людей примерно такая: мы самая старая демократическая организация, у нас свои традиции и история, и если мы всем этим жертвуем, то взамен должны получить солидные откупные”.
Что же касается личных взаимоотношений с Гайдаром, то здесь, подчеркнул Немцов действует договоренность: “Мы должны пройти эту турбулентную стадию, оставшись товарищами… Вне зависимости от того, участвует Гайдар в выборах или нет, мое мнение о нем не изменится. Надеюсь, что и с его стороны мне не надо опасаться удара”.
Сторонники Гайдара в категорической форме отвергают все предположения о том, что разногласия среди демократов объясняются боязнью сторонников Гайдара проиграть при “дележе постов”.
Член координационного совета СПС бывший член политсовета ДВР Владимир Головлев заявил в интервью еженедельнику Век: “Разногласия касаются принципиальной позиции будущей правой партии”.
Головлев считает, что Борис Немцов надеется возглавить СПС, чтобы сделать из него еще одну партию власти: “Фракция СПС в Думе уже во многом ведет себя как фракция “Единства”. Именно стиль отношений с властью, принятый в СПС, не устраивает сторонников Гайдара.
Кроме того, как утверждают экс-демороссы, будущей партией СПС как “политтехнологическим ресурсом” интересуются олигархи – “из тех, кого миновала недавняя зачистка политпространства”. Они располагают собственным лобби в администрации президента и готовы финансировать дееспособные политические структуры. (По данным газеты Новые известия, на роль генерального спонсора СПС пробуется глава “Альфа-групп” Петр Авен).
При этом преследуются, естественно, чисто практические цели: “Вместо создания правой партии эти люди озабочены выращиванием нового, менее опасного для них и более управляемого президента”. Олигархи делают ставку на Немцова, используя при этом идею массовой правой партии всего лишь как карту в затеянной ими игре.
О том, что разногласия в СПС не на шутку тревожат крупный бизнес, пишет Комсомольская правда. По ее сведениям, в случае избрания лидером СПС Гайдара, правые могут не рассчитывать на финансовую поддержку олигархов, которые лично к Егору Тимуровичу относятся хорошо, но опасаются, что партия, возглавляемая лидером, чье имя для избирателей навсегда связано с радикальными реформами начала 90-х годов, не может рассчитывать на успех на выборах. “А бросать деньги на ветер олигархи не привыкли”.
Комсомолка утверждает, что и в Кремле многие придерживаются подобной позиции: “Немцов для них более компромиссная и приемлемая фигура, чем Гайдар. Одного хронического оппонента Явлинского им хватит”.
Непримиримую позицию гайдаровцев Борис Немцов в одном из выступлений назвал “политическим суицидом”, сообщает еженедельник Московские новости. Немцов призывает своих оппонентов в пониманию того, что “если в стране не будет мощной правой партии, то у страны просто будущего не будет!”. Обозреватель Московских новостей Валерий Выжутович считает это сильным преувеличением: “Будущее страны, на ее счастье, от каких-либо партий мало зависит, а уж от правой пока не зависит и вовсе”. В то же время понятно, что “норовистая порода либералов” сейчас как раз готовится “быть запряженной в “птицу-тройку” российской многопартийности, где правой пристяжной как раз недостает”. А потому Немцов со товарищи “поочередно душат в себе то “радикалов”, то “соглашателей”, будучи не в силах окончательно определить свое отношение к власти.
Их постоянное самооправдание: “Не надо с властью ссориться, иначе мы не сможем ни на что влиять” было бы безупречно, замечает Выжутович, “будь влияние правых на государственные дела хоть сколько-нибудь осязаемым”. Президент же не мешает правым проникаться сознанием своей значительности: “От него не убудет, а ребята, глядишь, врастут в систему”. В конечном итоге, подводит итог обозреватель МН, “во главе ли с Немцовым или с кем-то другим – у правых два пути”. Один из них – в оппозицию, где можно, повитийствовав всласть на митингах, маргинализироваться и закиснуть. Второй – взяв равнение на “Единство”-“Отечество”, превратиться во “второе издание партии власти, слегка облагороженное либеральной фразеологией”.
Газета Новые известия не исключает, что конфликт между Немцовым и Гайдаром раздувается намеренно, для того, чтобы рядовые партийцы, устав от склок, отвернулись от обоих лидеров. Тогда настанет час торжества “компромиссного кандидата”, которым, по данным газеты станет не кто иной, как Анатолий Чубайс. Как считают Новые известия, в пользу такого развития событий говорят “спланированные утечки информации из Кремля о том, что там якобы считают Чубайса наиболее приемлемой кандидатурой на роль главы правых”.
Мнение Кремля, подчеркивает газета, действительно следует считать определяющим, “поскольку, строго говоря, партию СПС строят не столько члены и даже лидеры этого движения, сколько кремлевские политтехнологи”. Именно они пришли к выводу о необходимости упростить политическую структуру России, получив в конечном итоге нечто вроде трехпартийной системы: “Слева коммунистическая “как бы оппозиция” – для ностальгирующего по СССР поколения, справа демократическая “как бы оппозиция” – для тоскующей по западным идеалам интеллигенции, а посередине не очень агрессивное, зато очень послушное большинство, которое исправно принимает все нужные решения”.
Однако, предупреждает газета, российская политическая система “представляет собой все же достаточно сложный организм, который может не вполне предсказуемо прореагировать на опыты над собой”. Например, обиженные гайдаровцы могут вместо СПС массово вступить в “Яблоко”. “Собственно, власть, пытаясь “упорядочить” демократов, просто толкает Гайдара в объятия Явлинского. Хотя это явно не тот результат, которого бы хотелось достигнуть Кремлю”, – замечают Новые известия.
Виктор Похмелкин в интервью газете Время новостей заявил, что среди правых существуют глубокие разногласия относительно того, какой должна быть новая партия.
Пока, по словам Похмелкина, просматривается “модель партии, похожей на армию” – с четкой дисциплиной, минимальными правами региональных организаций и знаменитым принципом демократического централизма: “большинство решений принимается большинством голосов и подлежит безусловному исполнению”. Похмелкин же убежден, что партия должна быть более демократичной – например, как ДВР, в котором “никогда не прятались от дискуссий” и всегда умели находить компромиссное решение, устраивающее всех.
Однако, по замечанию Виктора Похмелкина, “так работать в партии способен далеко не всякий лидер”. В частности, Борис Немцов предпочитает совсем иной стиль работы: “При каждой попытке дискуссии он сразу же пытается включить “машину голосования”, и все проблемы решать правилом поднятой руки”. А потому Виктор Похмелкин убежден, что единого лидера в партии СПС быть не должно. Независимо от того, кто возглавит политсовет, необходимо сохранить коллегиальное руководство.
Между Ирина Хакамада заявила тому же Времени новостей, что никакие разногласия не способны раскачать СПС, потому что сегодняшний рейтинг партии “устойчиво выше рейтинга любого из входящих в нее лидеров”.
В ответ на вопрос, почему именно Немцов, а не Гайдар призван возглавить СПС, Хакамада ответила с философских позиций: “Гайдар – гуру. А настоящий гуру не должен быть обременен текучкой. Борис Немцов, возглавляя фракцию СПС в Думе, погружен в текучку. Он уже ею занимается”.
Объединение правых, по мнению Ирины Хакамады – ответ на вызов времени: “Все в СПС понимают, что общество сегодня требует солидных партий, которым оно может доверять”. Власть, используя свой административный ресурс, запустила процесс объединения партий, в результате чего объединились “Отечество” и “Единство”. Ответить на это можно только собственным объединением. В свое время, напомнила Хакамада, через это прошли левые, создавая НПСР. Теперь то же самое предстоит правым.
Тем временем, пока на правом фланге идет дискуссия по поводу предстоящего объединения, на левом, обнаружился значительный рост рейтинга.
По данным журнала Коммерсант-власть, “впервые за всю историю России за КПРФ готовы проголосовать почти 40 процентов избирателей”. Такого результата коммунистам не удалось добиться даже в победном для них 1995 году, когда они образовали в Госдуме самую крупную фракцию – за них было отдано всего 27 процентов голосов. Самое же удивительное, как пишет журнал, то, что рост рейтинга коммунистов произошел без всяких усилий с их стороны.
“Просто во внутриполитической жизни демократическая вакханалия ельцинского периода как-то незаметно сменилась строгой позднесоветской эстетикой. В этом все и дело”. Одно из проявлений нового стиля – возвращение гимна Александрова, одобренное большинством населения. Есть и много других – ограничение власти губернаторов, отдаление олигархов, твердость в отношениях с Западом, объятия с Фиделем Кастро.
Все эти знаки легко понимаются и принимаются населением: президент показал олигархам, кто в стране хозяин, “пусть знают свое место”, Западу “дан отпор”, кубинцы – “братский народ” и т.д.
Судя по всему, электорату импонирует полная определенность: “Враг – Запад, лидер – Путин. А партия? Конечно же, коммунистическая. Не “Единство” же, в самом деле”.
Таким образом, по мнению Власти, “компартия наконец-то получила популярного лидера. Журнал обращает внимание читателей на то, что число избирателей, готовых проголосовать за коммунистов на парламентских выборах (40 процентов) почти сравнялось с числом тех, кто готов проголосовать за Путина на выборах президентских (44 процента): “Партия, как это и должно быть, доросла до лидера”.
Рейтинг же правых падает, как сообщила Независимая газета, со скоростью полтора пункта в месяц. За год он снизился почти вдвое.
В этих условиях успешно завершить затянувшийся процесс партстроительства крайне сложно.
Причина недостаточной популярности, на взгляд обозревателя газеты Ведомости Семена Новопрудского, очевидна: “В России никогда не любили политиков, не слишком превозносящих роль государства в частной человеческой жизни, знающих падежи и ударения в словах и позволяющих себе говорить на языке чуть более сложном, чем говорит плебс”.
Правых в России попросту не понимают, “точнее – понимают немногие”. Им еще предстоит создать условия, при которых в стране возможен рост числа приверженцев либеральных ценностей.
Пока же, считает обозреватель Ведомостей, для правых принципиально важно, чтобы их политику проводил популярный в народе президент, к тому же “не отождествляющийся публикой с либералами-западниками”. Это тем более возможно, что избиратель в массе своей не стремится разобраться в политической сути принимаемых решений: “Так что если президент-чекист будет артикулировать и проводить в жизнь через правительство и парламент либеральные меры, публика все равно будет воспринимать их как “государственнические”.
В самом деле, судя по результатам исследований ВЦИОМ, население страны выдало нынешней власти настоящую “карт бланш”. При пресловутом “тефлоновом рейтинге” президента некоторые особенности стабильно высокого одобрения его деятельности представляются, по мнению директора ВЦИОМ Юрия Левады (публикация в НГ-сценариях, приложении к Независимой газете), мягко говоря, загадочными.
“Бросается в глаза, – пишет Левада, – что действия практически всех лиц и институтов власти, которые окружают президента, реализуют его решения, – оцениваются общественным мнением в основном негативно”. Так например, действия правительства одобряют 37%, не одобряют 48%. Прокуратура – 26% против 51%, полпреды – 30% против 38% и т.д. Практически “президент оказывается одиноким в волне общественного одобрения.
Более того, отрицательные оценки получили и конкретные действия самого президента: например, деятельность Путина по наведению порядка считают успешной 45%, безрезультатной – 50%. Довольны состоянием экономики 31%, недовольны – 63%. Оценивая итоги года, 45 % опрошенных ответили, что их надежды оправдались, 49 % же сказали, что президент не оправдал их надежд или что никаких надежд не было.
В то же время, подчеркивает Юрий Левада, у населения сохраняется высокий уровень надежд на будущее. Именно с ним директор ВЦИОМ и связывает устойчивость путинского рейтинга.
Другим важными обстоятельством, по мнению Юрия Левады, следует считать “изначальную неопределенность программы Путина, которая как будто давала различным политическим направлениям возможность надеяться на то, что президент рано или поздно будет действовать в соответствии с их установками”. Если на первых порах это можно было считать проявлением политической неопытности, то позже такая позиция походила скорее на “военную хитрость, рассчитанную на то, чтобы получить поддержку и правых, и левых, и консерваторов, и прогрессистов”.
И, наконец, едва ли не самый важный фактор – отсутствие в стране видимой альтернативы президенту: “Ни в каких опросах никто из действующих политиков даже не приближается к Путину по уровню одобрения, доверия, “избираемости”.
В этих условиях, по заключению директора ВЦИОМ, “никакие просчеты правящей команды, никакие разочарования целых групп населения, тем более никакие критические выступления” не влияют на символически-высокий уровень симпатий к президенту. Если бы выборы состоялись сейчас, Путин вновь получил бы порядка 40 процентов голосов избирателей (результаты выборов 2000-го года – 36% голосов).
Понятно, что в этой ситуации все попытки правых найти лидера, который мог бы составить Путину конкуренцию на президентских выборах, выглядят не слишком убедительно.
Между тем, как подчеркнула газета Время MN, “в нашей стране один харизматический лидер стоит дороже, чем самая мощная партия с самой замечательной программой”.
Проект программы правых готов, пишет газета, озаглавлен он броско – “Российский либеральный манифест”. В документе говорится, что “фундаментальными ценностями либерализма являются личная свобода и личная ответственность, свобода слова и объединений, верховенство закона, демократический контроль общества над государством, частная собственность, экономическая свобода, равенство прав и возможностей для всех граждан, терпимость к различиям”. То есть декларируются ценности, принятые теми, кто сумел полностью адаптироваться к новой ситуации или, как сказано в манифесте, “преодолел последствия “холопского отношения к государству”.
К сожалению, для значительной части граждан (согласно тому же манифесту) характерными чертами по-прежнему остаются иждивенчество, гражданская пассивность, покорное принятие любых действий власти и поиски “сильной руки”. С таким избирателем найти харизматического лидера, способного составить конкуренцию Владимиру Путину, будет непросто.
Тем не менее Анатолий Чубайс в интервью журналу Коммерсант-власть подчеркнул, что считает Немцова достойным и “вполне адекватным” лидером правых. Более того, в ответ на вопрос, способен ли Немцов занять второе после Путина место на следующих президентских выборах, заявил: “Вполне. Подумайте, а какое место тогда он имеет шанс занять в 2008-м?”
С другой стороны, Чубайс уверен, что “Путин – это надолго… Думаю, что на восемь лет. Вернее, на семь оставшихся”.
(Хотя семидесятипроцентный фантастический рейтинг Путина – картина, по мнению Анатолия Чубайса, “поверхностная и внешняя”: “Внутри все равно кипит лава”. Глава РАО ЕЭС допускает, что если произойдут серьезные внутренние катастрофы или внешнеполитические провалы, “все подспудно тлеющие процессы могут вырваться наружу”. Но если особых провалов не будет, недовольная президентом часть элиты массовой поддержки не получит: “Потому что за элитой нет народной поддержки. А за Путиным – 70 процентов рейтинга”).
И все же Чубайс не исключает возможности выдвижения на следующих президентских выборах собственного кандидата от СПС. Он лишь заметил, что принятие такого решения будет отчасти зависеть и от самого Путина, “от потенциала решений типа НТВ, типа возрождения советского гимна и так далее”.
Но в любом случае в строящейся трехпартийной системе, подчеркнул Анатолий Борисович, третьей составляющей будет правая партия”, и потому правым “давно пора консолидироваться”.
Между тем, как пишет Евгения Альбац в Независимой газете, “СПС рискует войти в историю как пример упущенных возможностей”. Позиционирование себя как партии крупного капитала было для СПС, по мнению автора, ошибкой. Не только потому, что по-настоящему крупных компаний в России немного, но и потому, что “устройство российской власти таково, что крупному капиталу не требуются политические партии как проводники их интересов”. Российский союз промышленников и предпринимателей, который Евгения Альбац называет “профсоюзом олигархов”, имеет возможность решать свои проблемы непосредственно с Кремлем. “СПС им по большому счету не нужен: деньги какие-то давать будут, но не больше, чем всем остальным, включая коммунистов”. Основные же средства “крупняком” инвестируются непосредственно во власть, а также “в ту партию (партии), на которые укажет Кремль”.
Настоящей опорой правых мог бы стать средний и мелкий бизнес, нуждающийся в защите своих интересов от государственной бюрократии. Однако “правые, связанные пуповиной с властью и топ-бюрократами, не хотят портить с последними отношения”. Тем более, что Сергей Кириенко ныне интегрирован во власть и даже, как замечает Альбац, “замечательным образом поменял риторику недавнего либерала на риторику, все более напоминающую о его опыте работы в качестве секретаря обкома комсомола”. Ссориться по понятным причинам нельзя и с олигархами.
Из этого следует, делает вывод Евгения Альбац, что мелкий бизнес предпочтет вкладываться отнюдь не в СПС: “Уж если суждено находиться между молотом и наковальней, то рациональнее находиться на стороне “молота”. Неудивительно поэтому, что рейтинг “Единства” за последние месяцы вырос на шесть пунктов и более, чем, чем в семь раз превышает рейтинг правых.
Правда, есть еще молодежь, на которую правые стремятся распространить свое влияние – но ее привлекают в первую очередь сильные лидеры и отчетливые позиции. “Суетливость правых, демонстрируемая ими все последние месяцы, очевидно, о силе не свидетельствует. На фоне спокойного Владимира Путина, то катающегося на горных лыжах, то предстающего в обрамлении имперского кабинета, правые однозначно проигрывают”.
Таким образом, пишет Евгения Альбац, сегодня задача правых “не выбрать себе очередного начальника, а позиционироваться”. Сформулировать приоритеты, определить свою аудиторию и свои отношения с властью. “И попытаться сделать это максимально честно. Время, когда можно было играть с электоратом, прошло”.
Иначе история правого движения в России станет “историей утраченных иллюзий и упущенных возможностей”.
