Надо уметь ждать!

0:00
0

Прошлый год завершился крупным переделом. Компания Master Distributors, эксклюзивно торговавшая в России брендами Seagram, оказалась не у дел в результате гигантской сделки по продаже алкогольного бизнеса Seagram компаниям Diageo и Pernod Ricard. Ее наследство (около двух десятков всемирно известных брендов) разделили между собой ЗАО “Перно Рикар Русь”, ООО “Трианон Сервис”, представляющее у нас бренды из портфеля Brown-Forman, а так же компания Guinnes-UDV – российский представитель Diageo.

Тем не менее, Андрей Осипов, генеральный директор Master Distributors заявил “Ведомостям”, что его компания не прекратит свое существование. Она сосредоточит усилия на продажах собственного бренда – шампанского “Серебряный век”. И, возможно, жизнь у Master Distributors еще наладится. Потому что кривая роста благосостояния трудящихся в 2001 году подскочила аж на 6,5 процентов, и… все побежали за шампанским! Во всяком случае, так объясняет Национальная алкогольная ассоциация тринадцатипроцентное увеличение объема выпуска игристых вин по сравнению с 2000 годом.

Вообще, алкогольные предпочтения русского народа (по крайней мере, наиболее продвинутой его части) постепенно становятся более взыскательными. И дело не только в пролившемся рекой шампанском. Сухие вина заметно потеснили ликероводочную составляющую предновогодних продаж, замечает автор статьи в “Итогах”. Да и в ресторанах посетители реже спрашивают водку. Со своей стороны, специалисты утверждают, что Россия становится одним из самых перспективных рынков для мировой винодельческой индустрии.

Если условно поделить российский винный рынок на две части – на вина местные, произведенные в России и странах СНГ, и на благородные напитки из дальнего зарубежья, то соотношение получится четыре к одному. Среди местных, по мнению маркетологов, первое место по “употребляемости” занимают вина молдавские (около 20 процентов рынка), затем по убывающей идут российские, псевдогрузинские, краснодарские и крымские вина. Среди вин импортных на первом месте французские. Россия едва ли не единственная страна, где французские вина составляют 50 процентов от всего винного импорта. Хотя социологические исследования высвечивают и другую тенденцию. Если еще в 1999 году при выборе вина решающую роль играла известность марки, то исследования начала 2001-го, да и спрос в магазинах, показывают, что интересы покупателей постепенно перемещается в сторону менее раскрученных брендов. То есть, идет эмпирический поиск “цена-качество”.

Печать отмечает смену подхода и в рекламе спиртного. В декабре посетители крупных магазинов были буквально ошеломлены масштабами предновогодних дегустаций. Такая щедрость, пишет “Торговая газета”, непонятная для покупателя, вполне объяснима для специалиста. После того, как Высший арбитражный суд фактически запретил наружную рекламу алкогольных напитков, маркетологи сосредоточили основное внимание на местах продаж. Именно здесь, полагают они, усилия по продвижению товара имеют максимальную эффективность. Тем более что объем щитовой наружной рекламы в крупных городах достиг критического предела. Ее восприятие затруднено и зачастую вызывает реакцию отторжения. Что же касается телевидения, то большая часть рекламных роликов просто не доходит до своего зрителя. К тому же, нужно учитывать российскую специфику, а именно – недостаток доверия рекламе у россиян. Так, по данным Galiup Media за 2000 год, рекламе не доверяют 67,3 процента россиян. Тогда как информация, размещенная в месте продаж о наличии товара и его потребительских свойствах, не воспринимается покупателем рекламой в привычном понимании. И вызывает больше доверия.

И все-таки, несмотря на то, что отдельные представители нашего общества все чаще брезгливо морщатся в ответ на предложение испить сорокаградусной, водка остается любимым народным напитком, а так же, по выражению газеты “Россiя”, “кормилицей государства”. Что касается последнего, объем акцизных сборов в бюджеты всех уровней с производителей алкоголя в январе-ноябре 2001 года увеличился, по сравнению с годом предыдущим, на 11,2 процента, что составило 46,057 млрд. рублей чистого государственного дохода. То есть, полтора миллиарда долларов за неполный год! Из них миллиард – от водочников.

Казалось бы, скажите спасибо и дайте отрасли развиваться. Но у государственных мужей другая логика. Раз ты можешь сто рублей заплатить, заплатишь и двести, решили в правительстве и подняли акцизную планку еще на 12 процентов. “Проблема в том, что у нас в стране никто не проводил экономического анализа, как действительно повлияет повышение ставки акциза на уровень цен и доходов в казну, – замечает Андрей Скурихин, генеральный директор ЗАО “Союзплодимпорт”, на страницах “Время МН”. – Ведь хорошо известно, что чем ниже налоговое бремя, тем больше легальных производителей. Сохранение величины акциза не означает уменьшение доходов: наоборот, доходы легализуются и становятся стабильными, объемы производства при этом растут”.

Однако многим все-таки кажется, что если распатронить курицу, несущую золотые яйца, денег станет больше. Эта старая, многократно скомпроментировавшая себя идея часто расцвечивается высокопарной риторикой о здоровье нации, гибнущей от некачественной водки, которую производят жадные до наживы мафиози.

“Коммерсант” приводит весьма симптоматичный комментарий сенатора Рокецкого по поводу отмены Советом Федерации идентификационной региональной марки, служившей для контроля качества. Сенатор напомнил, что верхняя палата парламента занимается алкогольными проблемами уже восемь лет, а “в России как пили что угодно, хоть с марками, хоть без, так и будут пить”. Эта отмена, считает г-н Рокецкий, “ничего не решит: правительство может хоть форму бутылки или размер пробки утверждать, без настоящей государственной монополии на водку водочную мафию нам не одолеть”.

А откуда, собственно, берется мафия? Не от этих ли многотрудных восьмилетних усилий? И потом, кто сказал, что государственная монополия гарантирует качество продукта? В прошлом обзоре я разразился похвалами в адрес продукции Кашинского ЛВЗ (ОАО “Вереск”). Тогда не к месту было старое поминать, но в связи с этим разговором – в самый раз. Периодически приезжая в те края в начале 80-х годов, я не раз “дегустировал” водку данного производителя (другой не было). Так вот, это была самая худшая водка из всех, что я когда-либо пробовал. И по вкусовым качествам, и, главное, по последствиям.

Другой сенатор – зампредседателя комитета Совета Федерации по безопасности и обороне Павел Сажинов – высказал более здравую идею: принять по водке отдельный закон. Потому что она не только “кормилица государства”, но и национальная гордость великоросса. “У нас не так много продукции, завоевавшей мировую известность, а мы даем повод усомниться в качестве русской водки, пускаем на рынок суррогат, и в результате она вытесняется с мирового рынка”. (“Коммерсантъ”).

“Закон о водке” – это, конечно, круто. Он сразу поднимает продукт на новую ступень: качество, контролируемое государством. Другой вопрос – насколько сейчас это осуществимо. Ведь для стабильного качества необходимы стабильные условия. Производитель должен быть уверен, что завтра к нему на завод не пришлют комиссара, не отберут его самый раскрученный бренд и не издадут очередной декрет, ставящий все дело на грань выживания. Только в таких условиях становится возможной такая вещь, как идеология качества (когда разорение предпочтительней утраты репутации и доброго имени). И только такое качество может гарантировать государство без риска поставить себя в глупое положение.

Подпишись на новости этой тематики!

Подписка на выпуск позволит непрерывно быть в курсе публикаций СМИ по интересующим вас вопросам. Это дает полный контроль над ситуацией. Будь на шаг впереди конкурентов.

ПОДЕЛИТЬСЯ

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ