Похоже, эпопея, связанная с изменением функций Генерального штаба, подходит к концу. Напомним, что вопрос об этом был вынесен для обсуждения в Госдуму накануне майских праздников. В СМИ также прошло его бурное обсуждение. Однако в нижней палате парламента дискуссии о том, каким быть в будущем Генеральному штабу, прошли как нельзя гладко. Во всех трех чтениях не было предложено кардинальных изменений и 11 июня депутаты Госдумы 382 голосами (против проголосовали только четыре депутата) приняли в окончательном чтении новую редакцию Закона “Об обороне”. Как заявили WPS в Комитете по обороне и безопасности Совета Федерации, сенаторы также намерены поддержать решение депутатов Думы. Без всякого сомнения, новые законодательные инициативы будут поддержаны и президентом РФ Владимиром Путиным, поскольку поправки инициированы его администрацией.
Что конкретно будет изменено?
Во-первых, поправки внесены сразу в шесть статей действующего Закона “Об обороне”: 10-ю, 13-ю, 14-ю, 15-ю, 17-ю и 19-ю. Генеральный штаб перестает быть основным органом оперативного управления Вооруженными силами РФ, а руководство армией и флотом всецело ложится на министра обороны. Как утверждает “Российская газета”, до настоящего времени “Генштаб хоть организационно и входил в Минобороны, но в системе федеральных органов государственной власти фактически стоял с ним в одном ряду”. Это, по мнению аналитиков РГ, противоречит указу президента № 314, давшему старт административной реформе. Отмечается, что президентский указ предусматривает только три уровня соподчиненности: федеральные министерства, федеральные службы и федеральные агентства. Наличие иных органов исполнительной власти, в том числе в области обороны, там не предусмотрено.
Во-вторых, исходя из принятых поправок, изменятся функции Генштаба. Их станет значительно меньше, поскольку статья 15 закона “Об обороне”, где изложены функции Генштаба, упраздняется. По новому варианту закона президент будет утверждать только Положение о Министерстве обороны. А старое Положение о Генштабе, утвержденное Борисом Ельциным еще в 1998 году, будет упразднено. Отныне функции Генштаба будет определять министр обороны.
Данные изменения глава военного ведомства объясняет необходимостью укрепления принципа единоначалия в армии. “Вооруженные силы остаются таковыми только до тех пор, пока господствует этот принцип и обеспечивается жесткая вертикальная структурированность командования”, – считает Иванов. По его мнению, “современная обстановка требует всемерного укрепления роли Генерального штаба, однако это укрепление должно происходить, в первую очередь, путем более четкого определения функций и задач, стоящих перед высшими органами военного управления. Одна из первых задач Генштаба – выявление на ранней стадии возможных военных угроз России и подготовка предложений по их нейтрализации. Перегруженность распорядительными обязанностями и управлением обеспечивающими организациями заталкивает Генштаб в русло текущей управленческой рутины. Тогда как специалистам высочайшей квалификации, сосредоточенным в Генштабе, требуется каждодневно заниматься вопросами стратегии и оперативного искусства. Функция стратегического планирования и без того исключительно масштабна”.
“Генеральный штаб должен быть освобожден от несвойственных ему функций, которыми он был перегружен в последние годы”, – считает министр обороны.
Между тем в словах Сергея Иванова можно найти противоречия. Скажем, если Генштаб должен заниматься “стратегическим планированием”, а не управлять войсками (эта прерогатива ложится целиком на министра обороны), то почему начавшимися в начале июня военными учениями “Мобильность-2004” руководит начальник Генерального штаба генерал армии Анатолий Квашнин?
Новая структура управления Вооруженными Силами по-прежнему не решает проблему гражданского контроля над армией. Как известно, 26 мая президент Владимир Путин в своем Послании Федеральному собранию обозначил концепцию нынешней реформы ВС. “Объемы затрачиваемых средств, интересы обороноспособности страны, а также важные социальные параметры реформы делают обязательным наличие гражданского контроля за эффективностью идущих в армии преобразований”, – заявил президент.
Хотя министр обороны в настоящее время является гражданским лицом, военное ведомство остается по сути таким же армейским институтом, как и во времена СССР. В цивилизованных странах наличие действительно гражданского министерства обороны дает возможность контролировать действия военных, руководство которыми организует Генштаб (или Главный штаб, или Комитет штабов). Новый закон “Об обороне”, а также шаги административной реформы, связанные с переподчинением Министерству обороны структур управления специальным строительством, военно-техническим сотрудничеством, оборонным заказом и т.п., делают военное ведомство России одной из самых больших управленческих структур в нынешней системе власти. Между тем в стране пока не созданы эффективные механизмы контроля. Если раньше военная инспекция существовала в системе Совета безопасности, то сейчас она функционирует как структурное подразделение Минобороны РФ.
Единственный орган, который может контролировать МО РФ извне, – Счетная палата. Но она только эпизодически находит значительные злоупотребления в хозяйственной деятельности военных. Военные прокуроры возбуждают уголовные дела в отношении злоупотреблений в армии. Но их деятельность также не являются определяющей. В России полностью отсутствует система политического контроля над армией. В ВС РФ не действуют организации, которые бы занимались вопросами социально-правовой защиты военнослужащих.
Таким образом, изменение функций и роли Генштаба и создание новой системы военного управления страной не решает главной задачи – организации гражданского контроля над деятельностью военных, что свидетельствует о половинчатости проводимых в РФ административных реформ в военной сфере.