Материалы пресс-конференции министра обороны РФ Игоря Сергеева 9 июля 1999 года
Вопрос: Игорь Дмитриевич, как Вы могли бы оценить уровень боеспособности Вооруженных сил РФ? Как в целом проходит реформа Российской армии? Какие выводы из югославского конфликта будут учтены при дальнейшем ее осуществлении?
И.Сергеев: Совершенно ответственно заявляю, что Вооруженные Силы Российской Федерации боеготовы, управляемы и способны выполнять задачи по обеспечению военной безопасности России.
Анализ характера локальных войн и вооруженных конфликтов последнего десятилетия, появление новых форм и способов ведения вооруженной борьбы свидетельствует, что Министерством обороны определены в целом правильные направления реформирования и развития армии и флота России.
В ходе проведенных преобразований Вооруженные Силы стали более компактными и гибкими в управлении. Улучшились качественные показатели их боевой готовности.
Для решения задач по локализации вооруженных конфликтов созданы соединения и воинские части постоянной готовности, которые во взаимодействии с соединениями и воинскими частями других войск способны в полной мере выполнить возложенные на них задачи.
Что касается основных плановых мероприятий реформы, то они выполняются своевременно. В результате на сегодняшний день созданы основы новой организационной, материально-технической и морально-психологической базы армии и флота России XXI века.
На этой базе со временем планируется осуществить переоснащение Вооруженных Сил на более современные системы вооружения и военной техники новых поколений.
Вместе с тем необходимо отметить, что в нынешних условиях значение Вооруженных Сил в системе национальной безопасности уже не ограничивается только традиционными вопросами обороны страны. Значительно возросла их роль в формировании новых структур глобальной и региональной безопасности.
В первую очередь это касается сложных и масштабных задач в области миротворческой деятельности, получившей широкое развитие в последние годы.
Для их решения был создан специальный миротворческий контингент, который успешно выполняет задачи в “горячих точках” Абхазии, Южной Осетии, Таджикистана, Приднестровья, Боснии и Герцеговины и теперь – в Косово.
Что касается непосредственно югославского конфликта, то он в настоящее время тщательно изучается в Министерстве обороны. Выводы и рекомендации по нему, несомненно, найдут дальнейшее отражение в планах строительства и развития Вооруженных Сил.
Вопрос: Каково состояние и перспективы финансирования Вооруженных Сил Российской Федерации в 1999 году? Какие цифры закладываются в бюджет 2000 года?
И.Сергеев: В этом году ситуация с финансированием Вооруженных Сил ощутимо изменилась к лучшему. Тем не менее, данная проблема по-прежнему остается для нас одной из самых острых.
Из предусмотренных для Министерства обороны на 1999 год ассигнований в общем объеме 105,8 млрд. рублей пока реально выделено лишь 41,2 млрд. рублей, что составляет менее 39 процентов от общей суммы.
За период с января по июнь текущего года Министерство обороны получило на 200,6 млн. рублей меньше, чем предусмотрено планом распределения расходов федерального бюджета на I и II кварталы.
К сожалению, повторяется ситуация прошлых лет, когда ассигнования по кварталам распределяются нерационально. Большая часть этих ассигнований (31,3 процента) будет выделена нам в четвертом квартале 1999 года. Между тем, они необходимы в течение всего года, особенно летом – в период активизации боевой учебы, выпусков из военных вузов и массовых отпусков.
В последнее время прошел целый ряд заседаний и совещаний в высших органах государственного управления с участием представителей Министерства обороны. В ходе них рассматривались меры по улучшению финансирования Вооруженных Сил, и мы надеемся, что это даст реальные плоды уже в ближайшее время.
Для этого необходимо реализовать следующие первоочередные меры:
Во-первых, пересмотреть порядок поквартального распределения бюджетных ассигнований на обеспечение национальной обороны страны.
В этой связи видится крайне важным четкое исполнение статей Федерального закона “О федеральном бюджете на 1999 год”, предусматривающих дополнительные источники финансирования нужд оборонного ведомства.
Кроме того, мы отстаиваем необходимость увеличения лимита финансирования Минобороны России в III квартале на 6,6 млрд. рублей в счет лимита IV квартала 1999 года. Такой шаг позволит уже в июле погасить образовавшуюся задолженность по денежному довольствию за июнь и заработной плате за май, а также производить без задержек текущие выплаты.
Во-вторых, мы намерены активизировать проработку в Государственной Думе проекта Федерального закона “О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон “О федеральном бюджете на 1999 год”, предусматривающего выделение Минобороны России 10,4 млрд. рублей на выплату долгов перед военнослужащими и гражданским персоналом по денежному довольствию и заработной плате за 1998 год, а также на индексацию денежного довольствия и заработной платы в году текущем.
Параллельно ведется активная работа над разделом “Национальная оборона” в проекте бюджета двухтысячного года. Прилагаются усилия по выработке наиболее приемлемого варианта, предусматривающего выделение Вооруженным Силам Российской Федерации ассигнований на уровне не менее, чем в 1999 году.
Вопрос: А из каких источников финансируется проведение миротворческой операции в Косово? Не получится ли так, что это финансовое бремя полностью ляжет на Вооруженные Силы Российской Федерации?
И.Сергеев: Вопросы финансового обеспечения воинских формирований, направляемых для участия в миротворческой деятельности, решаются в соответствии с Федеральным законом “О порядке предоставления Российской Федерацией военного и гражданского персонала для участия в деятельности по поддержанию и восстановлению международного мира и безопасности” от 23 июня 1995 года.
Данным Законом предусматривается финансирование специального воинского контингента следующим порядком:
подготовка и оснащение – за счет средств федерального бюджета, выделяемых на оборону;
содержание воинского контингента в период участия в миротворческих операциях – за счет средств, предусматриваемых в федеральном бюджете в разделе “Международная деятельность”.
Министерством обороны уже проведены соответствующие расчеты и определена потребность в ассигнованиях российского воинского контингента в Косово.
Эти расходы по предварительным оценкам составят:
В российских рублях.
На подготовку к участию в миротворческой операции 66,8 млн. рублей.
В иностранной валюте.
На содержание и обеспечение личного состава в течение одного года (до конца 1999 г. и 6 месяцев 2000 г.), а также на подготовку и ввод войск миротворческого контингента – 69,4 млн. долларов США.
Соответствующая заявка с Министерством финансов уже согласована.
Позиция Министерства обороны состоит в том, чтобы все расходы по участию в проведении миротворческой операции в Косово были профинансированы в четком соответствии с установленным законом порядком. Тогда они не повлияют на уровень финансирования боевой учебы и не приведут к очередным задержкам выплат денежного довольствия офицерам и прапорщикам.
Вопрос: А как финансовый кризис сказывается на закупке новой боевой техники и вооружений. Планируется ли их поступление в войска в ближайшие годы ?
И.Сергеев: Не открою большого секрета, если скажу, что в последние годы темпы морального и физического старения вооружения и военной техники значительно возросли. Это вызвано, главным образом, проблемами экономического характера. Достаточно сказать, что с 1991 по 1998 год объемы бюджетных поступлений Министерству обороны Российской Федерации на закупку вооружения и военной техники в сопоставимых ценах сократились более чем в 10 раз. В прошлом году реальное финансирование этих расходов составило чуть более 13 процентов от утвержденных показателей.
В результате Министерство обороны вынуждено сосредоточить имеющиеся бюджетные ассигнования в основном только на сохранении и развитии средств ядерного сдерживания, модернизации и поддержании в боеготовом состоянии существующего парка вооружения и военной техники.
С другой стороны, в целях сохранения ядра отечественного оборонно-промышленного комплекса, без которого будет невозможно провести перевооружение войск при улучшении экономической ситуации, мы вынуждены приобретать единичные, наиболее наукоемкие и эффективные образцы вооружения и военной техники.
А вот закупка таких основных видов ВВТ как самолеты, танки, ракетные комплексы планируется в весьма незначительных объемах. И изменить такое положение дел пока нам не позволяют возможности.
Вопрос: Не могли бы Вы рассказать об основных итогах стратегических командно-штабных учений “Запад-99”?
И.Сергеев: Прошедшие учения – самые крупные с момента образования Вооруженных сил России. На них привлекались органы управления и оперативные группы пяти военных округов, трех флотов, 23 объединений видов ВС и иных силовых структур. Для проверки реальности принимаемых решений, отработки практических вопросов управления войсками (силами) было привлечено более 50 соединений и воинских частей. С ними были проведены тактические учения с боевыми стрельбами и реальными пусками ракет воздушного, морского и наземного базирования. Территориально учение охватывало Западный и часть Центрального региона страны. Военные действия были развернуты от Баренцева до Черного морей. Для повышения эффективности проводимого СКШУ была создана сложная оперативно-стратегическая обстановка.
Сегодня, подводя итоги проделанной работы, могу с полным основанием сказать, что учение прошло организованно. Генералы и офицеры, штабы и органы управления действовали целеустремленно, творчески, с большой отдачей. Все учебные вопросы отработаны в полном объеме. Цели учения достигнуты.
Вопрос: А использовались ли в ходе учений “Запад – 99” новые виды вооружений и военной техники? Если да, то, как они себя показали?
И.Сергеев: К сожалению, определенные финансовые трудности не позволили нам в полной мере задействовать новые системы и образцы вооружений и военной техники в ходе учений “Запад-99”. В связи с этим акцент был сделан на использование штатного вооружения и военной техники или их модернизированных вариантов. Кроме того, активно отрабатывались новые способы боевого применения ВВТ.
В частности, за время учений был накоплен положительный опыт использования новых автоматизированных систем управления войсками. Более широко применялись современные системы вычислительной техники, новые программные продукты в информационных системах.
Вопрос: Обозначались ли конкретно противоборствующие стороны в ходе учений “Запад-99”?
И.Сергеев: В последние годы в ходе мероприятий оперативной подготовки мы не обозначаем противоборствующую сторону конкретно. И в ходе СКШУ “Запад-99” мы не отрабатывали действия против какого-либо определенного противника.
Вопрос: Теперь немного о международных военных проблемах. Скажем, когда и при каких условиях возможно возобновление сотрудничества Министерства обороны Российской Федерации с НАТО, в том числе в рамках Совместного постоянного совета (СПС)?
И.Сергеев: В настоящее время механизм Совместного Постоянного Совета Россия-НАТО мы намерены использовать в качестве рычага политического контроля за ходом миротворческой операции в Косово.
Однако с нашей стороны неоднократно подчеркивалось, что такой подход вовсе не означает “размораживания” отношений с НАТО в полном объеме. Это – лишь строгое и точное выполнение положения Основополагающего Акта Россия-НАТО о совместном проведении миротворческих операций под эгидой ООН.
С другой стороны, от того, насколько успешно будет развиваться наше взаимодействие с альянсом в этой области, во многом будет зависеть и весь комплекс отношений Россия-НАТО.
Конкретные сроки и возможный формат работы СПС по координации действий в рамках миротворческой операции в настоящее время прорабатываются.
Вопрос: А как реализуются Хельсинские договоренности по участию российских миротворцев в Косово?
И.Сергеев: Резолюция Совета Безопасности ООН ь1244 от 10 июня этого года явилась международной юридической основой для участия России в миротворческой операции в Косово.
В ходе переговоров в Хельсинки мы исходили из того, что участие России в международном присутствии по безопасности в Косово должно быть весомым и отвечать долгосрочным интересам нашей страны в регионе.
В соответствии с достигнутыми в Хельсинки договоренностями российский воинский контингент будет выполнять задачи в четырех зонах ответственности:
– в центре Косово – в районе аэродрома Слатина, южнее столицы края города Приштина.
Контроль за аэродромом определен за российской стороной, комендант аэродрома – российский офицер. Все наземное оборудование и терминал находятся “под российским управлением”. В настоящее время аэродром готов к совместной эксплуатации в интересах всех миротворческих сил КФОР. Работа по его международной сертификации для обеспечения безопасности полетов завершена. Кроме того, в этом районе создается российская база материально-технического обеспечения. Охрану всех объектов осуществляет российский контингент. Российские представители участвуют в планировании и организации полетов. Вблизи аэродрома разместится командование и штаб нашего воинского контингента;
Задачи будут также выполняться в трех важных с оперативной точки зрения районах – в западной, северо-западной и восточной частях Косово, с преимущественно компактным проживанием сербов. В своих зонах ответственности российские миротворцы будут взаимодействовать с германским, французским, британским и американским контингентами.
Оперативное руководство российским контингентом будет осуществляться Генеральным штабом Вооруженных Сил России. В интересах укрепления взаимодействия с многонациональными силами во все их структуры управления планируется назначение представителей по российским войскам. Предусмотрено наличие таких представителей и в штабах Верховного главного командования сил НАТО в Европе, южного командования НАТО и командующего международными силами военного присутствия в Косово.
Координация на военно-политическом уровне будет проводиться через Главного военного представителя России при НАТО в рамках Совместного Постоянного Совета Россия-НАТО.
В соответствии с Постановлением Совета Федерации и распоряжением Правительства Российской Федерации мы планируем ввести в Косово 3616 военнослужащих. Они направляются исключительно на добровольной основе, со штатным вооружением и техникой, в составе пяти батальонов ВДВ, одной авиагруппы и батальона материально-технического обеспечения.
В настоящее время началась переброска главных сил российского воинского контингента воздушным, железнодорожным и морским транспортом. Достигнуты соответствующие договоренности с руководством стран, через территории которых осуществляется транзит российских миротворцев. Полное развертывание российского контингента в Косово мы предполагаем завершить к августу этого года.
Вопрос: И последняя группа вопросов – о проблемах противоракетной обороны. Американцы планируют создание “новой системы национальной ПРО”. Как Вы оцениваете этот шаг? Какими могут быть наши ответные действия?
И.Сергеев: Вопросы противоракетной обороны стоят во главе угла процесса сокращения стратегических наступательных вооружений. Поэтому мы внимательно следим за ситуацией, складывающейся в США вокруг законопроекта, предусматривающего развертывание национальной системы ПРО. Напомню, что создание подобной системы противоречит Российско-Американскому Договору 1972 года. И, к сожалению, нельзя исключить, что президент Клинтон, в силу определенных причин внутриполитического характера, может подписать этот законопроект.
Мы не видим объективной необходимости в этом шаге. И отдаем себе отчет в том, что подобное решение сделает невозможным осуществление, безусловно, важных договоров о СНВ. Более того, это спровоцирует новую гонку стратегических наступательных и оборонительных вооружений, приведет к развалу всей системы договоров в области контроля над вооружениями, подхлестнет процесс распространения оружия массового уничтожения и средств его доставки.
Надеемся, что негативные последствия разрушения Договора по ПРО хорошо понимают и в Соединенных Штатах.
Если же, вопреки здравому смыслу, линия на развертывание национальной ПРО в США продолжится, то Россия вынуждена будет предпринимать адекватные меры для обеспечения собственной национальной безопасности.
Не вдаваясь в подробности, скажу, что это прежде всего касается дальнейшего совершенствования наших стратегических ядерных сил. Однако не исключается возможность принятия и других “несимметричных” мер, низводящих до минимума потенциал ПРО значительно более дешевыми способами.
Хотел бы еще раз напомнить, что Россия была и остается страной высоких технологий. На этот счет ни у кого не должно быть сомнений.
