По официальным данным в 1997 году в ВС РФ почти 6 тыс. военнослужащих самовольно оставили место службы. А вообще в розыске в России до недавнего времени числилось около 17 тысяч дезертиров в разные годы покинувших воинские части. В структуре преступлений в армии и на флоте уклонения от военной службы составляют почти половину. Вполне понятно, что борьбе с подобного рода правонарушениями должно уделяться особое внимание. Интересную инициативу здесь проявила Главная военная прокуратура. 23 марта она объявила акцию, названную “Явка с повинной”. На середину мая сего года уже 3300 человек, ранее самовольно оставивших свои части, явились в военные правоохранительные органы.
По словам главного военного прокурора РФ генерал-полковника юстиции Юрия Демина, на сегодняшний день решена судьба почти 800 человек из 3300 дезертиров, пришедших с повинной. Подавляющее большинство из них либо освобождены от уголовной ответственности и отправились домой, либо освобождены от уголовной ответственности и дослуживают положенный по закону срок. При этом бывшие беглецы продолжают службу не в тех частях, откуда они бежали, чтобы “им не отомстили, не обидели их”. Первоначально был установлен срок проведения акции в один месяц, сказал Ю.Демин. Однако ее пришлось продлить, так как “мы не ожидали такого большого потока явившихся с повинной”. Причем, поток по-прежнему не иссякает: ежедневно приходят 80-100 человек.
Между тем по мнению военных социологов проблема дезертирства в Российской армии по-прежнему является актуальной. В 1998 году более тысячи военнослужащих срочной службы самовольно покинули свои части. В чем причина такого явления? Что побуждает молодых солдат к дезертирству? Как с этим бороться? Чтобы попытаться ответить на эти вопросы военными социологами изучены проблемы профилактики преступлений, связанных с уклонениями от военной службы, в соединениях, воинских частях (кораблях) Московского военного округа (МВО), Московского округа ПВО, Сибирского военного округа (СибВО), Забайкальского военного округа (ЗабВО), Дальневосточного военного округа (ДВО) и на Тихоокеанском флоте (ТОФ). Вот какие результаты получены:
1. Проблема уклонения от военной службы имеет ярко выраженные социальные корни. Так, 55% опрошенных солдат (матросов) первого года службы отметили, что нынешнее положение российских военнослужащих в обществе не соответствует той роли, которую играют Вооруженные Силы в жизни страны.
Каждый третий из числа молодых людей призывного возраста хотел бы избежать призыва, а каждый второй, в случае призыва в армию, проходить службу рядом с домом. Преобладающим среди молодежи является убеждение, что военная служба по призыву в Вооруженных Силах представляет бесполезную трату времени и принудительную повинность. По мнению большинства опрошенных, воинская служба должна быть уделом только профессионалов, т.е. тех, кто добровольно желает служить в Вооруженных Силах.
2. Одним из основных мотивов уклонений является высокая неудовлетворенность военнослужащих по призыву своей службой в воинской части (на корабле). Лишь каждый пятый военнослужащий в целом удовлетворен своей службой, остальные же, в той или иной степени, испытывают социальный дискомфорт, что негативно отражается на процессе их адаптации. Последнее обуславливается не только неготовностью молодого пополнения к возросшим физическим и психологическим нагрузкам, но и издержками в организации военной службы. Основными причинами неудовлетворенности службой военнослужащие по призыву называют: недостаток личного времени (45%); частые отвлечения на хозяйственные работы (25%); отсутствие в воинском коллективе близких друзей и надежных товарищей (15%); большие нагрузки по службе нарядов (11%); грубость и издевательства со стороны сослуживцев (9%). Однако рост неудовлетворенности социально-бытовыми условиями службы оказывает все более негативное влияние на восприятие солдатами своей службы, порождая у них настроения к оставлению своей части. Вместе с тем большинство нерешенных социально-бытовых проблем военнослужащих по призыву полностью относятся к компетенции командования воинских частей.
Вот как ответили военнослужащие на вопрос, чем они конкретно неудовлетворены (в процентах ко всем опрошенным; сумма ответов не равна 100 %, т.к. респонденты выбирали при ответах до 3-х позиций): 52% – порядком увольнения из воинской части; 50% – организацией досуга и отдыха; 48% – денежным довольствием; 44% – обеспечением вещевым имуществом; 40% – рационом и качеством питания; 40% – работой библиотеки; 32% – доставкой почты; 30% – качеством медобслуживания; 32% – условиями для занятий спортом; 32% – обеспечением безопасности службы; Все это приводит к формированию негативных настроений в воинских коллективах и создает такую ситуацию, когда до 30% опрошенных военнослужащих по призыву заявляют, что уже, хотя бы раз, думали о том, чтобы оставить свою часть.
3. Исследования военных социологов показали, что офицерским составом явно недооценивается роль факторов, влияющих на рост уклонений от военной службы, которые порождены недостатками в служебной деятельности командования соединений и частей. Только каждый второй опрошенный офицер считает, что центр тяжести укрепления правопорядка находится в подразделениях и в основном зависит от организации эффективной системы профилактической работы с личным составом. Между тем, вот как эксперты объяснили причины самовольного оставления солдатами и сержантами своих воинских частей (в процентах ко всем опрошенным; сумма ответов не равна 100 %, т.к. респонденты выбирали при ответах до 3-х позиций): 52% – низкий уровень подготовленности человека к службе в армии; 51% – безнаказанность за противоправные действия; 38% – неуставные взаимоотношения; 30% – неудовлетворительные бытовые условия; 29% – боязнь за свою жизнь; 28% – разочарование в военной службе; 25% – невнимание командиров к личным проблемам подчиненных; 23% – неприятие военной службы по своим моральным убеждениям;
Анализ ответов опрошенных свидетельствует о том, что существует острая проблема в правовом воспитании военнослужащих, их моральной и физической закалке, искоренению “дедовщины” в воинских коллективах. Это подтверждается самими военнослужащими по призыву, которые называют основными причинами самовольного оставления частей: боязнь ответственности за совершенные проступки (31%); “усталость от службы” (27%); несправедливость командира (9%) и издевательства сослуживцев (6%).
В целом уровень подготовленности должностных лиц подразделений к работе по профилактике уклонений от военной службы оценен офицерами как средний. На это указало 72% опрошенных, а около 20% – оценили этот уровень как низкий.
Между тем проблема повышения служебной активности военнослужащих является наиболее актуальной. Это многие связывают с издержками существующей системы морального и материального стимулирования военнослужащих в армии и на флоте. Офицеры отмечают, что в настоящее время возможности командиров, штабов, органов воспитательной работы в области стимулирования воинской службы существенно ограничены. С одной стороны, падение служебной активности офицерского состава и принижение ответственности некоторых должностных лиц за выполнение своих прямых служебных обязанностей вызваны, тяжелой социальной ситуацией, нашедшей отражение в дальнейшем падении престижа военной службы, а с другой, снижением значимости военно-корпоративных ценностей в сознании офицеров, вокруг которых можно было бы развернуть эффективную воспитательную работу.
Исследованию этих проблем был посвящен специальный опрос офицерского состава. Почти 60% опрошенных заявили, что к своим обязанностям по службе они иногда подходят с желанием, а иногда нет. Каждый четвертый офицер прямо заявил, что исполняет свои обязанности по службе без особого желания. Только каждый пятый опрошенный офицер назвал военную службу главным призванием своей жизни, а каждый четвертый служит “по инерции, так как по-другому служить не научен”. По мнению остальных, военная служба уже утратила для них свое прежнее значение. Это выражается прежде всего в потере привлекательности их профессии (15%); в том, что служба становится “лямкой”, которую надо тянуть до получения каких-либо льгот (13%); является делом, бесполезным (11%), которым занимаются только из-за отсутствия другой профессии (10%). Каждого третьего опрошенного офицера существующие моральные стимулы военной службы не удовлетворяют.
В отношении материальных стимулов, этой точки зрения придерживаются несколько меньше опрошенных – 25%. В работе с офицерским составом слабо используются популярные в офицерской среде меры по существенному повышению служебной активности. К ним, как показало анкетирование и беседы с людьми, относятся: четкое нормирование служебного времени и предоставление отдыха за неиспользованные выходные (77%); утверждение принципа прямой зависимости между достигнутыми служебными результатами и получением ими материальных и социальных благ (39%); реализация выводов аттестации (38%); изучение общественного мнения военнослужащих и их учет в принятии приказов и решений командованием, награждении подчиненных (31%).
Игнорирование или неумелое использование перечисленных мер стимулирования служебной активности военнослужащих приводит к конфликтам в воинских коллективах, порождает слухи и домыслы, сеет недоверие к руководству объединений, соединений и воинских частей, толкает к нарушениям воинской дисциплины, увольнению с военной службы. Отдельными командирами не учитываются высокие физические и моральные нагрузки, выпадающие на офицеров и прапорщиков (мичманов) первичного звена “взвод – рота” и равных им. Анализ служебной нагрузки, проведенный в ходе проверок в соединениях и воинских частях МВО, ЛенВО, СКВО, ДВО, на СФ и ТОФ показал, что в среднем от 14 до 18 дней в месяц эти категории военнослужащих находятся в командировках и нарядах в отрыве от подчиненного личного состава. Однако за упущения и проступки своих подчиненных они по-прежнему наказываются в первую очередь.
Вполне понятно, что такая несправедливость побуждает порой молодых офицеров к досрочному увольнению с военной службы. Это явление сродни дезертирству, однако почти никакой ответственности здесь офицер не несет. Хотя для государства и армии массовый исход молодых офицеров из войск обходится в копеечку.
