А главным представителем ее сейчас выступает министр внутренних дел генерал армии Куликов
Прошедшее 7 февраля общее собрание Академии военных наук РФ (АВН РФ) стало сенсационным. Вновь, как и год назад, в критическом тоне генералы-руководители заговорили о невозможности в настоящий момент вести полноценную реформу в стране. В присутствии большого количества профессорско-преподавательского состава академии вице-премьер правительства и глава российского МВД Анатолий Куликов сказал, что военная реформа в стране “идет туго, с пробуксовкой”. По его мнению, это вполне закономерно, поскольку эффективные преобразования в этой сфере “могут позволить себе только благополучные с экономической точки зрения государства”.
Казалось бы, это утверждение должно было быть парировано на собрании Академии военных наук представителями Министерства обороны, которые не раз заявляли о том, что наконец-то в России началась военная реформа и ее, по словам министра обороны Игоря Сергеева, можно проводить и при дефиците финансовых средств. О реальных же результатах реформы видно на деле: в состав РВСН вошли ракетно-космические войска и силы противоракетной обороны, упразднен Главкомат Сухопутных войск, объединяются ПВО и ВВС и т.п. Однако спорить с вице-премьером никто из генералов не стал.
С одной стороны, это можно объяснить наличием у руководителей Министерства обороны чувства такта и выдержки. Однако здесь больше подходит другая версия: военные руководители в принципе согласны с Куликовым. Генералитет в своей массе консервативен, и слова вице-премьера понятны им. Они в свое время поддерживали экс-министра обороны Игоря Родионова, позиция которого, как показало совещание в Академии военных наук, близка Куликову. Не исключено, что многие взгляды Игоря Родионова разделяет и начальник Генштаба Анатолий Квашнин. Это в какой-то степени подтверждается его выступлением 9 февраля в Госдуме на слушаниях по проблемам военной реформы в стране.
На фоне известной враждебности депутатов по отношению к прибывшим в нижний парламент генералам Анатолий Квашнин, излагая основные положения концепции военного строительства, высказывал критические слова в адрес руководства страны. Его озабоченность в первую очередь касалась финансирования оборонного бюджета. По мнению Квашнина, для того чтобы у Вооруженных сил “не было проблем”, их бюджет должен составить 400 млрд деноминированных рублей, однако в проекте бюджета на 1998 год на нужды обороны предусмотрено всего 81,7 млрд рублей, при этом в 1997 году армия и флот были профинансированы лишь на 62 процента от того, что планировалось.
Обращает на себя внимание тот факт, что впервые были названы новые сроки проведения реформы Вооруженных сил в стране. Они пройдут в три этапа и продлены до 2025 года. Начальник Генштаба недвусмысленно дал понять, что сроки проведения реформы связаны с экономическим состоянием государства. Поэтому конкретные шаги по перестройке обороны страны не во всем зависят от Министерства обороны и Генерального штаба.
То же самое сказал 3 февраля на коллегии Министерства обороны Игорь Сергеев, подчеркнув, что темпы реформирования армии и флота будут связаны с решением социальных проблем военнослужащих.
Можно заметить несовпадение взглядов представителей Министерства обороны и Анатолия Куликова. По Квашнину – Сергееву, на первом этапе (до 2001 года) планируется провести “структурные преобразования всех компонентов военной организации государства и создать условия для повышения ее качественных параметров”. При этом они отмечают, что в этот период предполагается создать задел новых современных образцов вооружений и техники.
У Куликова цели более приземленные. Нынешние преобразования он предложил считать первым этапом реформы, содержание которого состоит в сокращении Вооруженных сил и других войск. Главной задачей этого этапа, в соответствии с основным содержанием концепции реформирования, должно быть сохранение боевого потенциала Вооруженных сил и других войск в условиях сокращенного финансирования.
Видимо, он не согласен с предлагаемой Министерством обороны новой перекройкой военной организации страны, которая в условиях безденежья может попросту подорвать обороноспособность страны. Скажем, на коллегии Министерства обороны 3 февраля было отмечено, что приоритетной задачей Вооруженных сил РФ является работа по приданию военным округам статуса оперативно-стратегических командований, которым, как известно, по замыслу Генштаба, в угрожаемый период и во время боевых действий оперативно должны подчиняться объекты всех силовых структур страны. Однако утверждение замысла военного строительства в России отложено на неопределенный срок, а значит, вопрос об оперативно-стратегических командованиях пока как бы завис в воздухе.
Куликов и руководители ВС РФ понимают необходимость уменьшения армии и в то же время сохранения ее боевого потенциала. Куликов – вице-премьер, член правительства. Говорить нелестные слова об итогах реформирования армии и флота и определять, каким образом надо перестраивать систему обороны страны, он имеет право по своему статусу. Квашнину и Сергееву – сложнее. Делать резкие заявления им трудно по многим причинам. Сергееву скоро исполнится 60 лет, и он, может быть, уйдет в отставку, да и по складу характера министр не любит перечить начальству. Квашнин же вообще работает в тени и старается без необходимости внимания к себе не привлекать. Поэтому и Сергеев и Квашнин, говоря о проблемах военной реформы, пытаются уйти от резких заявлений и убеждают как бы косвенно – цифрами, фактами и т. п., а свою деятельность строят исходя исключительно из указов Президента России.
Поэтому в их действиях и словах нет резких расхождений с тем, что требует Кремль. Однако между руководителями Минобороны и вице-премьером Куликовым, видимо, есть расхождения и по принципиальным вопросам. И Квашнин и Сергеев не раз заявляли, что на данный момент угроза крупномасштабной войны отсутствует. Это сказано и в концепции национальной безопасности. Концепция не исключает полностью возможности возникновения внешних военных угроз. Но речь идет о том, что вероятность глобального вооруженного конфликта невелика. При этом указывается, что региональные, локальные конфликты весьма вероятны. Но для их предупреждения, отражения и ликвидации требуется несколько иной, меньший потенциал, чем тот, которым сегодня располагает Россия.
Однако Куликов на собрании в АВН РФ назвал неправильной ориентацию руководства России только на локальные военные конфликты. Он заявил, что “мы обязаны готовить армию и государство к ведению длительной войны”. Помнится, именно так говорил в свое время экс-министр обороны Игорь Родионов. Свою позицию он оспаривал в диалоге с экс-секретарем Совета обороны Юрием Батуриным. Именно во многом из-за споров вокруг этого тезиса не начиналось сокращение и реформирование армии и флота. И вот ситуация повторяется.
Солидарен Куликов с Родионовым и по проблемам принципов комплектования армии и флота. 7 февраля Анатолий Куликов сказал, что перевод Вооруженных сил РФ полностью на контрактную основу в многонациональной России нецелесообразен. Это, по словам Куликова, не соответствует условиям нашего государства и приведет к утрате последних остатков патриотизма. Оптимальное соотношение контрактников и призывников, по его мнению, должно составлять 70 к 30-ти. Названное руководителем МВД соотношение, по его мнению, “позволяет оптимально готовить людские ресурсы на военное время”.
Что-то подобное сказал почти год назад 23 февраля 1997 года экс-министр обороны Игорь Родионов, выступая в Центральном Доме Российской армии перед ветеранами Вооруженных сил. Тогда, помнится, Родионов в очень жесткой форме заявил, что, пока нет денег, реформу в стране проводить преждевременно. Необходимо прекратить тратить средства на контрактников, а следует расширить возможности, связанные с обязательным выполнением каждым молодым человеком своего конституционного долга.
Родионов говорил, что нынешнее руководство не хочет повернуться лицом к Вооруженным силам, что система патриотического воспитания разрушена, а нынешний режим предлагает ввести систему комплектования армии по найму, “новые русские”, мол, будут откупаться и ездить на Канары, а наемники “будут охранять их “богатство”. Режим не простил такие откровения Родионову, и спустя три месяца его, что называется, “убрали”. Что будет с Куликовым – сказать трудно.
Специалисты, видимо, в какой-то степени согласятся с доводами Родионова – Куликова. Известно, что контрактная система комплектования армии вместе с достоинствами имеет и недостатки, и главный из них, как правильно подметили экс-министр обороны и вице-премьер, – проблемы, связанные с подготовкой мобилизационного резерва. На это необходимо тратить большие средства, хотя такая подготовка не гарантирует высокой выучки резервистов. Боевые действия США в зоне Персидского залива (“Буря в пустыне”) в 1991 году (когда необходимо было развернуть крупную группировку войск и контрактников не хватало) показали, насколько слабо подготовлены в этой стране резервисты. Их так и не решились применять тогда в боях с иракскими войсками.
Вполне понятно, что Россия в условиях экономического кризиса и “скромных” расходов на оборону вряд ли сможет в ближайшем будущем содержать и контрактников, и резервистов. Это сегодня хорошо понимают все военные, однако политические установки нынешнего руководства и декларированный тезис о профессиональной армии, что называется, выбивают почву у сторонников всеобщей воинской обязанности. Видимо, поэтому весьма неопределенно на эту тему говорит и нынешний министр обороны Игорь Сергеев.
Во время своего визита во Францию министр обороны России сказал, что реформа в российской армии потребует, по всей вероятности, большего времени, чем планировалось, и к 2000 году не будет завершена. Как отметил Игорь Сергеев, это объясняется прежде всего “проблемой финансирования, ибо подготовка профессиональных специалистов требует значительных затрат”.
Однако, отметил министр, указания президента России о переводе армии на профессиональную основу будут выполняться. Министр подчеркнул, что военная реформа является объективной необходимостью, а не субъективным желанием. В новых условиях, в соответствии с новыми технологиями, военная техника усложняется, и обслуживать ее должны профессионалы, отметил Игорь Сергеев.
Вряд ли кто-нибудь будет сомневаться в необходимости того, чтобы боевую технику обслуживали профессионалы. Понимая это, Куликов говорит о том, что каждый третий в армии должен быть профессионал-контрактник. Тем более, по данным Анатолия Куликова, “демографическая тенденция в России показывает, что численность призывного контингента в стране к 2005 году составит всего 380 тысяч человек, а это едва ли удовлетворит нужды Вооруженных сил РФ”.
Таким образом, сегодня мы вновь наблюдаем несовпадение взглядов на многие вопросы реформирования армии и в целом военного строительства в России. Но борьба сегодня, в отличие от прошлых периодов, связана уже с практическими шагами: в Вооруженных силах РФ начато сокращение войск, идет оптимизация управленческих структур, причем все это осуществляется в условиях дефицита финансовых средств и сложной социально-политической обстановки. Это может послужить дополнительным фактором, обусловливающим неопределенность и взрывоопасность ситуации в России.
