Августовский путч сегодня: преемственность и перспективы

0:00
0

Август, как известно, роковой месяц для России (причем, как заметил в одном из своих интервью Владимир Рыжков, депутат Госдумы и историк по образованию, начиная еще с 1914 года).

Год назад августовский взрыв на Пушкинской площади стал настоящим шоком для москвичей, а гибель подлодки “Курск” потрясла не только нашу страну.

Августовский дефолт 1998-года оказался для российской экономики точкой перелома, всю болезненность которого в полной мере ощутил едва народившийся российский средний класс.

В августе 1996-го года боевиками был взят Грозный, после чего были подписаны Хасавюртские соглашения (когда, по определению еженедельника Век, “в угоду выборным интересам у военных в Чечне была украдена победа”).

И наконец, в этом году исполнилось десять лет августовским событиям 1991-го года. Пресса воздала им должное, несмотря на то, что за минувшие годы память о противостоянии на московских улицах в значительной степени потускнела. Как заметил журнал “Новое время”, “нынешняя молодежь уже с трудом вспоминает, что означает аббревиатура ГКЧП”. А многие из тех, кто непосредственно участвовал в августовских событиях, как выяснили социологи, оценивают их теперь иначе, чем 10 лет назад, когда в Москве более 70-ти опрошенных назвали действия путчистов антиконституционными.

Сегодня же, согласно данным ВЦИОМ (их опубликовала Общая газета), лишь 10 процентов респондентов считают, что в августе 1991-го года произошла “демократическая революция, покончившая с властью КПСС”. Большинство – 45 процентов – назвали эти события “просто эпизодом борьбы за власть в высшем руководстве страны”, 20 процентов затруднились дать определение, а четверть опрошенных заявила, что это было “трагическое событие, имевшее гибельные последствия для страны и народа”. Показательно также, что на вопрос, кто был прав в те дни, 63 процента заявили, что не успели разобраться или затрудняются ответить на вопрос (среди молодежи так отвечают 78 процентов).

“Нет ничего удивительного в том, что многие не успели разобраться в ситуации в бурные дни того августа, – комментирует директор ВЦИОМ Юрий Левада, – Но, как видим, большинство населения и сегодня не придает серьезного значения происшедшему тогда”.

Еще более выразительны ответы на вопрос, что было бы, если бы путчисты победили. 18 процентов предполагают, что им жилось бы лучше, почти столько же – 17 процентов – опасаются, что было бы хуже (определяющим в этом случае оказался возраст: те, кому за 40, думают, что было бы лучше, кому нет сорока, придерживаются противоположного мнения). Однако подавляющее большинство – 65 процентов – убеждено, что ничего в их жизни не изменилось бы.

Между тем, напоминает Юрий Левада, рейтинг Бориса Ельцина после августа-91 составлял “пресловутые 70 процентов”. Надеждам на власть, судя по результатам, полученным ВЦИОМ, как водится, не суждено было оправдаться.

Известный демократ первой волны, народный депутат СССР, а ныне ректор РГГУ Юрий Афанасьев заметил по поводу сегодняшних умонастроений в интервью журналу Новое время: “Молодежь в целом стала более аполитична – это факт. Они больше думают о земном и больше увязывают личные перспективы с реальностью. Но я бы не стал предвещать глухую пассивность в случае чего…”

Впрочем, описывая изменения, которые начались в стране после августовских событий, Афанасьев признает, что первый президент России хотел “больше демократии”, “никакого коммунизма как перспективы для России” и, конечно, его целью было создание рыночной экономики. “Но если говорить о том, что же все-таки в России воплотилось, то это прежде всего бандитский капитализм и бессовестное, нещадное разграбление, какого ни одна страна, по-моему, в мире не видела”. Именно в этом, с точки зрения Юрия Афанасьева, заключается суть того, что произошло.

В статье, посвященной последствиям августовских событий, опубликованной в Новой газете, лидер “Яблока” Григорий Явлинский замечает, что “многое изменилось с тех пор, но заложить устойчивый фундамент демократии в России нам не удалось”.

Как утверждает Явлинский, “чувства свободы и права, собственного достоинства и равенства возможностей”, а также чувство ответственности за собственное будущее и будущее страны, которые особенно остро испытали в августе 91-го защитники Белого дома, сегодня для большинства – забытая роскошь. “Государственная политика по стилистике и зачастую по содержанию очень напоминает идеи и призывы ГКЧП, – пишет лидер “Яблока”, – о чем неудавшиеся путчисты с одобрением и энтузиазмом начали рассказывать на своих пресс-конференциях”.

Несмотря на то, что заявления о демократических убеждениях стали хорошим тоном, своего рода входным билетом для тех, кто желает быть принятым в приличном обществе и особенно на Западе, считать, что в России уже появилась демократия, было бы, по мнению Григория Явлинского, величайшим самообманом. Лидер “Яблока” считает необходимым подчеркнуть, что демократия – “это не система, не доктрина… не одержанная победа, не однажды достигнутый результат, но задача, которая должна решаться снова и снова”.

Невзирая на любовь к внешним демократическим появлениям, подчеркивает Явлинский, действия “власть предержащих, позиционирующих себя либералами”, в конечном счете, свелись к кровавой войне на Северном Кавказе и периодически наступающим жестоким экономическим кризисам, приводящим ко всеобщему обнищанию населения и разорению нарождающегося российского предпринимательства”. Так что гордиться России пока нечем. “Самый сильный у нас продолжает считаться самым правым. Самый толстый – самым умным. Таких демократий не бывает. Мы почти не продвинулись вперед с августа 1991 года”, – заключает Григорий Явлинский. Его статья опубликована под заголовком “Демократия для толстых”.

По мнению известного писателя Владимира Войновича, если рассматривать действия путчистов как попытку реставрации социализма, следует признать, что она оказалась не столь неудачной, как можно было подумать 10 лет тому назад.

“Некоторые путчисты, претерпев мелкие неприятности вроде краткого тюремного заключения, вернулись к нам героями”, – пишет Войнович в Известиях в статье, озаглавленной им “Продолжение путча”. Сегодня виновники всех волнений в августе 91-го, а также и их единомышленники в Госдуме и других госструктурах, последовательно и успешно добиваются целей, поставленных 10 лет тому назад. “В общем, путч продолжается, – утверждает Войнович, – но без танков, а тихой сапой”.

Это мнение разделяет известный демократ, депутат Госдумы Сергей Юшенков, который пишет в том же номере Известий: “Сегодня все завоевания августа 1991 года отступили на второй план. Например, гражданские свободы. Ими запросто поступаются ради государственных интересов. Возникает вопрос, за что боролись Ельцин и мы в 1991 году? За то, чтобы победители и побежденные поменялись местами, как это происходит сейчас?” По мнению Юшенкова, Ельцин не выполнил свою историческую задачу: “То, что сегодня происходит в стране, – удар по нашим начинаниям”.

Как считает депутат, есть только одна возможность исправить ситуацию – для этого надо вернуть Ельцина в большую политику.

Газета Комсомольская правда привела высказывание Юшенкова, назвав его “радикал-демократом, претендующим на роль лидера правой партии и в последнее время сильного заискивающим перед Б.Березовским”: “Я не сомневаюсь, что перед уходом в отставку Ельцин достиг договоренности с нынешним президентом о том, что тот будет неуклонно продолжать взятый предшественником демократический курс. Но, как доказывают многие реальные свидетельства, эти договоренности уже сейчас вторым президентом России нарушены”. И потому, как считает Сергей Юшенков, Ельцину следует заявить: “Владимир Владимирович, вы ведете страну не в том направлении, и это побуждает меня сделать шаг в сторону возвращения к власти”.

Между тем лидер СПС Борис Немцов в своем интервью Российской газете, посвященном августу 91-го года, готов признать, что “путь к свободе и благоденствию гораздо труднее, чем мы тогда думали, защищая Белый дом”. Впрочем, он не сомневается в том, что августовские события были началом демократической революции. Другое дело, что ожидания народа следует признать завышенными: “Народу казалось, что, если освободиться от коммунизма, то через полгода мы будем жить в рыночном раю. Сам Ельцин тогда говорил, что нам сейчас, конечно, трудно, но через шесть месяцев все будет хорошо”. Причем, по мнению Немцова, говорил это Борис Николаевич совершенно искренне.

Тем не менее сейчас, став профессиональным политиком, Борис Немцов оценивает ситуацию значительно более реалистично: “Я понимаю, политику, для того, чтобы его вновь избрали, нужно говорить о том, что все будет классно уже через два года. Но жизнь устроена по-другому”.

Как теперь думает лидер СПС, “лишь поколение, родившееся при Горбачеве и Ельцине, сможет реализовать те романтические мечты, которыми мы были движимы тогда”. Нельзя не заметить, что обещание лучшей жизни следующему поколению (и призыв трудиться ради этого) находится в большем соответствии с традициями нашей страны, чем решение всех проблем уже через полгода.

Между тем, напоминает Общая газета, российская августовская революция была лишь одной из многих, прокатившихся в свое время по странам Центральной и Восточной Европы. Все эти бурные события проходили, как известно, под одинаковыми лозунгами антикоммунизма, демократии, прав человека, рынка и т.д. Однако результаты оказались разными.

Оказалось, что “наша система принципиально отличается от сформировавшихся в европейских посткоммунистических странах, все более воспроизводя многие черты предшествующей советской эпохи”. Газета задается вопросом: почему нам опять выпал особый путь? Что такого особенного было в российской революции?

Одна из причин, с точки зрения ОГ, заключается в том, что в бывших соцстранах антикоммунистические движения практически повсеместно превратились в движения “национально-освободительные”. Освобождение от коммунизма воспринималось как отказ от пути, навязанного советским “старшим братом”, как возвращение к собственным истокам, к “национальной норме”. Именно вокруг этой идеи сплотилось большинства во всех посткоммунистических странах.

Понятно, что в России был реализован совсем другой сценарий (как пишет газета, коммунизм у нас был “свой, не заимствованный”), и потому революционная идеология августа 1991-го оказалась идеологией меньшинства. Сторонники ее были политически активны, но они были сосредоточены в крупных городах и лишь на короткий срок сумели увлечь своими идеями большинство – это и был момент избрания Бориса Ельцина президентом.

Между тем, отмечает ОГ, меньшинство по определению не может прийти к власти демократическим путем. “Реальная власть досталась нашим демократам не на выборах, а в результате августовской революции”. Это и определило дальнейшую судьбу российской демократии: меньшинству, оказавшемуся во главе государства, “не остается иного пути, кроме закрепления у власти и превращения ее в “безальтернативную”, а демократии – в “управляемую”.

Поэтому далее последовали беловежские соглашения, приватизация, разгон съезда народных депутатов в октябре 1993-го года, принятие авторитарной конституции. “Каждый из этих шагов, – комментирует газета, – означает укрепление власти августовских победителей и одновременно – сожжение ими за собой очередного моста”.

Однако, как известно, за всякой революцией вследствие усталости и разочарования общества неизбежно следует реакция. Не стала исключением и Россия. Где по причине отсутствия нормальной, дееспособной оппозиции наступление реакции означало неминуемый возврат к российским авторитарным традициям.

И потому сегодня как верхи, так и низы общества – и те, кто потерял в результате революции, и те, кто приобрел – отвергают идеи 1991 года. “Те, кто потерял – потому, что революция ничего, кроме страданий и обнищания им не принесла. Те, кто приобрел, наоборот, – потому, что она уже сделала свое дело, дала им все, что могла дать, и теперь им нужно “закрепить” ее завоевания”. Нет сомнений в том, предсказывает Общая газета, что в ближайшее время общество будет все больше “погружаться в маразм и спячку”.

Впрочем, газета все же надеется, что в силу естественного ускорения исторических процессов, следующий “1991-й год наступит значительно раньше, чем через 63 года”.

По наблюдениям Новой газеты, через десять лет после августовской революции в России создано чекистское государство.

Именно чекистское, а не полицейское, которого так боялись отечественные демократы. Поскольку полиция вынуждена хотя бы делать вид, что работает открыто и в соответствии с законом – в отличие от спецслужб, для которых закон – лишь досадная помеха, а об открытости их операций говорить вообще бессмысленно.

В результате сегодня действия власти, замечает Новая газета, приходится разгадывать как детективный сюжет. “Правительство объявляет свои планы. Но, может быть, это дезинформация для врагов? Ходят слухи о каких-то перестановках, запасных командах. Но, быть может, слухи распускают соответствующие подразделения, чтобы отвлечь внимание от подлинных планов. А подлинные планы – это те самые официально провозглашенные планы, только их специально изображают неподлинными, чтобы враги не догадались? Или наоборот? Или сами уже запутались?” Чекистам, чтобы не потерять чувство реальности, считает Новая газета, необходим контроль извне, со стороны политического руководства – как это было при советской власти. Однако сегодня контролировать их некому – они сами власть. (Пресловутое “Единство” представляет собой, по мнению газеты, не более, чем муляж партии власти).

Остается лишь констатировать: “Политика умерла. Она возродится лишь в том случае, если кто-то всерьез попытается сломать систему. Или если система развалится сама собой вследствие запутанных и окончательно проваленных спецопераций власти”.

Возможен ли сегодня новый путч? Этим вопросом задается Независимая газета, предлагающая своим читателям некий “опыт политического моделирования”. Прежде всего газета отмечает, что смысл любых новых политических эксцессов состоит в схватке двух команд, “старой ельцинской и новой питерской”. И состояться она может исключительно под флагом нынешнего президента, что убедительно доказало недавнее “Обращение 43-х” (которое та же Независимая восприняла как призыв к расправе над бывшей ельцинской Семьей, адресованный “чекистам”).

Относительно же того, кто мог бы возглавить новый путч, у газеты сомнений нет – это, разумеется, нынешний министр обороны и бывший коллега Владимира Путина Сергей Иванов. Причем, по мнению НГ, ему пришлось бы одновременно сыграть роль и Геннадия Янаева (номинального главы заговора), и маршала СССР Дмитрия Язова (необходимость обеспечить поддержку армии), и, конечно, руководителя спецслужб Владимира Крючкова. Роль Валентина Павлова, российского премьера 91-го года, по убеждению газеты, с успехом способен сыграть Анатолий Чубайс. Во-первых, по способности воздействовать на ситуацию: “выключил рубильник в регионе – решил любую проблему”. А во-вторых потому, что “где экстремально, там всегда Чубайс (или где Чубайс, там всегда экстремально – над причинно-следственной связью до сих пор бьются аналитики)”. Кроме того, замечает газета, несмотря на более чем благополучное положение в ельцинские времена, Чубайс близок к команде чекистов-питерцев. Двое других возможных участников “заговора” – глава Центробанка Виктор Геращенко, не забывший “семейные” обиды, а также глава КПРФ Геннадий Зюганов, без которого никакой современный путч попросту невозможен.

А впрочем, замечает Независимая газета, скучный вышел бы путч: десять лет назад в двадцатке самых влиятельных людей России на шестерых силовиков приходился один экономист. Сегодня ситуация прямо противоположная. Никаких танков на улицах Москвы ожидать не приходится, и для сегодняшних путчистов дело закончилось бы не “Матросской Тишиной”, а посольскими кабинетами где-нибудь в Колумбии. Таким образом, полноценное повторение событий десятилетней давности вряд ли возможно: “Люди не те, структура власти другая”.

И все же, способна ли сегодняшняя российская армия на переворот? Еженедельник Век, поставивший этот вопрос, не берется ответить на него однозначно. С одной стороны, в традициях российской (советской) армии – беспрекословное послушание и исполнительность. И потому, уверен Век, “армия и сегодня, как в Чечне, выполнит приказ – хоть Белый дом еще раз расстреляет из танков”. В то же время на самостоятельные же действия она генетически неспособна: “Поэтому коммунисты – не надейтесь, а олигархи – не опасайтесь”.

Но, с другой стороны, безусловная поддержка нового президента (молодой, дееспособный, к тому же офицер) сменяется в армии “недоумением, грозящим перейти в недовольство”. Повышение должностных офицерских окладов, а также окладов по воинскому званию отложено. Да и положенные деньги выплачивают не везде и не всегда: “Идет настоящая война людей в погонах с финансовым ведомством”. Кроме того, не уменьшается количество бесквартирных военных. Не говоря уж о судьбе офицеров в армиях бывших союзных республик, многим из которых пришлось демобилизоваться и вернуться в Россию, где их никто не ждал и где они автоматически оказались людьми второго сорта.

Словом поводов для недовольства более, чем достаточно, и в России существует не один десяток организаций бывших военных, объединяющий, по разным оценкам, от 2-х до 3-х миллионов человек (различные фонды, союзы и даже политические партии). Причем все они связаны с теми, кто сегодня служит.

Правда, замечает еженедельник, создание большинства этих организаций инициировано либо государством, либо структурами, заинтересованными в сохранении существующего положения вещей и потому намеренными держать все организации военных и отставников под контролем.

“Значит, – замечает Век, – опасность появления хунты все же есть”. Причем опасность эта возрастает по мере накопления недовольства. И вовсе не обязательно, что армия выступит как самостоятельная сила: “Ею может воспользоваться новоявленный фюрер. А он, как показывает история, всегда внезапно выходит из тени…”

Газета Иностранец сообщает, что “в кремлевских и околокремлевских кругах” циркулирует некая анонимная аналитическая записка, в которой утверждается, что Путин не оправдывает возложенных на него в начале его президентского срока надежд.

“Губительный курс, начатый Гайдаром и Чубайсом” не остановлен, никто из наиболее одиозных олигархов не пострадал, “даже Гусинский с Березовским”. Госдума приняла такие законы, о “продавливании” которых Ельцин и мечтать не мог, развязав тем самым руки новым радикал-реформаторам. Авторы записки (как говорят, их следует искать среди нынешних “чекистов”) ставят перед собой цель – “открыть Путину глаза” и одновременно предупредить его, что “нет у нас больше времени – строить иллюзии и верить миражам”.

Короче говоря, поясняет Иностранец, Путину советуют сменить политический курс, покончить с либерализмом и окончательно перевести страну на “державные” рельсы: “Иначе будет плохо, в том числе лично Путину”.

Впрочем, газета считает, что анонимные аналитики несправедливы к президенту: “Для перевода страны на “державные”, то есть на авторитарно-имперские рельсы он успел сделать очень много… И открывать ему глава, наверное, нет необходимости”. Тем не менее само существование такой записки говорит о многом.

Между тем не дремлют и сторонники продолжения реформаторского курса, в том числе и такой “ветеран политической арены России” (определение еженедельника Версия) как Анатолий Чубайс. Более того, Версия утверждает, что именно нынешний глава РАО “ЕЭС России” готовится сменить Владимира Путина на президентском посту.

Во всяком случае, как пишет еженедельник, Чубайс уже сегодня обеспечил себе доступ к необходимым рычагам влияния: он сумел наладить взаимоотношения с олигархами, с регионами, позаботился об административном ресурс и о возможности воздействия на СМИ.

Проще всего Чубайсу, как считает Версия, добиться поддержки регионов: ведь в его руках рубильник. Что касается СМИ, здесь тоже нет особых проблем: есть и собственный канал RenTV, но главное – “старый соратник по приватизации и приятель Чубайса” Альфред Кох стал ныне одним из руководителей НТВ. Кроме того, на ТВ-6 работает теперь Евгений Киселев, симпатизирующий Чубайсу.

Что же касается нынешнего владельца шестого канала Бориса Березовского, он в президентской борьбе Чубайсу не соперник “по известным причинам”. К тому же именно Березовский пообещал, что Путину осталось быть президентом максимум до конца осени, и таким образом, получается, что у обоих, у Березовского и у Чубайса, интерес один – сместить с поста президента Владимира Путина. Версия не сомневается, что “в момент истины этот единый интерес их и объединит”.

С административным ресурсом у Чубайса также все в порядке: в законодательной власти его представляют единомышленники из СПС. В исполнительной власти нынешнего главу РАО ЕЭС готовы поддержать Герман Греф, Виктор Христенко, не говоря уж о президентском полпреде Сергее Кириенко.

Вполне достойно выглядит Анатолий Чубайс и на международной арене. Как отмечает Версия, “бросается в глаза следующее: с кем общается Чубайс? С МВФ, Парижским клубом, ЕБРР, Всемирным банком. С кем общается Путин? С Ким Чен Иром, Хусейном, Цзян Цзэминем и руководством Ирана”. Как говорится, комментарии излишни.

Таким образом, как считает еженедельник, Путин фактически мало что сможет противопоставить натиску Чубайса. Своей команды у президента все еще нет: “Поддержка соответствующих органов – это ненадежный и аморфный ресурс”. “Единство” против авторитетного и динамичного СПС все равно, что институт президентских полпредов в регионах против угрозы выключить рубильник.

В такой ситуации, как считает еженедельник, Путину вряд ли смогут помочь даже самые умелые пиарщики: “Расклад сил не в пользу ВВП”. К тому же Чубайс – олицетворение российских либерально-демократических ценностей: “Если он станет президентом, в общественном сознании никак не будет нарушена линия преемственности государственной власти”.

Итак, подводит итог Версия, хотя до официальных выборов еще два года, президентская гонка фактически уже началась, и Чубайс – ее явный фаворит. Как утверждает еженедельник, отныне актуальным становится лозунг: “Чубайс – наш президент”.

Сомнительный характер этих построений бросается в глаза (скажем, во времена раннего Ельцина публикации такого рода посвящались “далеко идущим планам” мэра Санкт-Петербурга Анатолия Собчака, которого пресса именовала не иначе, как “наследным принцем российской демократии”, – и кончилось это для героя публикаций весьма печально).

Однако трудно не согласиться с главной идеей статьи – напряжение зловещего российского августа в свой черед уступит место фантасмагории еще более зловещей российской осени.

Подпишись на новости этой тематики!

Подписка на выпуск позволит непрерывно быть в курсе публикаций СМИ по интересующим вас вопросам. Это дает полный контроль над ситуацией. Будь на шаг впереди конкурентов.

ПОДЕЛИТЬСЯ

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ