Вторая инаугурация Владимира Путина стала для российской прессы давно ожидаемым поводом для попыток заглянуть в ближайшее будущее страны.
Надо сказать, что оценки и прогнозы получились не слишком радужными – к тому же теракт 9 мая на стадионе “Динамо” в Грозном, в результате которого погиб президент Чечни Ахмад Кадыров, очевидно, добавил нарисованной картине мрачных тонов.
Между тем сама церемония вступления вновь избранного президента в должность выглядела, как отметили многие СМИ, достаточно рутинно.
Речь Путина, которую он произнес после присяги, заняла менее 10 минут, и, как заметила газета Ведомости, “местами почти дословно повторяла выступление четырехлетней давности”. В 2004 году “превыше всего” для президента оказалась обязанность “хранить государство” а в 2000 г. – “беречь Россию”, пишут Ведомости. Глава государства обещал на сей раз “работать активно, открыто и честно” (четыре года назад – “открыто и честно”). В 2001 году Путин заявил, что ему известно: “в России глава государства всегда был и будет человеком, который отвечает за все”. 7 мая 2004 года он констатировал, что теперь уже “мы часто повторяем”, что “в России глава государства отвечал и будет отвечать за все”.
И все же, как считают Ведомости, акценты президентского выступления сменились. В начале первого срока Путиным была заявлена цель: “чтобы наша Россия была свободной, процветающей, богатой, сильной, цивилизованной страной, которой гордятся ее граждане и которую уважают в мире”, для чего население должно было “быть вместе”.
Теперь, спустя четыре года, “мы”, по словам президента, будем “делать все”, чтобы “каждый человек смог проявить свой талант”. А также чтобы в стране развивалась “реальная многопартийность”, “укреплялись личные свободы граждан”, люди “могли получать хорошее образование, достойную социальную и медицинскую помощь”, “жили в достатке и могли завещать детям результаты своего собственного труда”, и кроме того – “могли гордиться авторитетом сильной, но миролюбивой страны”.
Президент явно был настроен оптимистично, он подчеркнул, что “вместе мы сумели очень многое”, и если “в 2000 году очень многие проблемы казались просто неразрешимыми”, то с тех пор “мы” сумели добиться “высоких темпов развития нашей экономики”, “преодолели непростое идеологическое противостояние” и более того – “постепенно становимся единой нацией”.
Впрочем, оказалось, что эксперты газеты с президентскими оценками не вполне согласны.
В частности, бывший министр экономики Евгений Ясин и экс-министр финансов Михаил Задорнов “в один голос”, как выразились Ведомости, утверждают, что и в 2000 г. было очевидно: большинство экономических проблем – кризис 1998 г., неплатежи в экономике, проблемы внешних долгов – вполне разрешимы.
А по мнению Андрея Рябова из московского Центра Карнеги, сложности у президента были связаны скорее с усиливавшейся тенденцией децентрализации власти в стране, а также с “чрезмерным влиянием лоббистских группировок на принятие политических решений”.
Оптимистическую оценку Путиным собственных достижений эксперты тоже не вполне разделяют. Рябов обеспокоен “исчезновением с политической площадки независимых от государства политических игроков”. Евгений Ясин ставит в упрек президенту “закручивание гаек” в СМИ и “зачистку взаимоотношений с бизнесом” значительно в большей степени, чем “реально требовалось для политической стабилизации”.
Есть просчеты и во внешней политике: председатель президиума Совета по внешней оборонной политике Сергей Караганов напоминает, что в конце первого срока президента “возникла напряженность в отношениях” с ЕС и Китаем.
Со своей стороны Евгений Ясин убежден, что давно запланированные реформы образования, здравоохранения и пенсионной системы правительству следовало бы готовить более тщательно.
Впрочем, в правительстве надеются, сообщают Ведомости, что в готовящемся послании Федеральному собранию Путин конкретизирует поставленные им задачи.
В любом случае, как заметил газете известный политтехнолог Алексей Макаркин, постепенно достигаемое, по мнению президента, единство нации “пригодится ему при проведении предстоящих непопулярных реформ ЖКХ, энергетики и отказа от социальных льгот”.
Впрочем, как сообщает пресса, рейтинг доверия президенту сегодня, как и в течение предыдущих четырех лет, по-прежнему остается в России одной из самых стабильных величин.
По словам газеты Время новостей, “любят наши люди Владимира Владимировича Путина” – вне зависимости от экономических показателей, достижений в области международной политики и вообще практически вне всякой связи от общей ситуации в стране.
Как констатировал после очередного вопроса ВЦИОМ, ответы респондентов продолжают поражать исследователей своим единообразием.
Путин – единственный политик, которому доверяют сегодня 58% россиян, сообщают социологи. Немногим меньше – 48% – было тех, кто доверял ему в начале его первого президентского срока. В течение первого года президентства рейтинг нового главы государства несколько снизился (до 41%), потом опять подрос до 48%, и с тех пор уже не уменьшался.
При том, что бы экономический курс в стране устраивает далеко не всех, существенных изменений в оценках граждан не зафиксировано, а громкие политические скандалы, время от времени случающиеся в Москве проходят над большинством населения, по выражению Времени новостей, как волны в океане – “толщу общества они не затрагивают”.
В частности, к войне власти с ЮКОСОм и в целом к некоторой напряженности отношений с бизнесом рядовые обыватели оказались абсолютно нечувствительны. Именно подобной нечувствительностью исследователи и объясняют “непреходящую нежность” россиян к главе государства.
Любопытна оценка этого явления одним из экспертов газеты, президентом Института стратегических оценок Александром Коноваловым: “В любой другой стране люди осознают, что процесс выборов – это процесс найма бюрократа, который будет за их деньги делать их жизнь комфортнее и стабильнее. Это всегда сухой процесс кастинга кандидатов. В России же это всегда некая “любовная история”. Россия влюбилась в Михаила Горбачева, потом боготворила Бориса Ельцина. У Путина такого рейтинга не было никогда, как у Ельцина на танке. А любовь ведь не измеряется рациональными категориями, любят не благодаря, а вопреки”.
Именно поэтому рациональный ответ на вопрос – за что? – дать невозможно.
Из чего, собственно, складывается рейтинг доверия Путина? Ответ прост: “Президент положительный, не пьет, сексуальный”. Но самое главное – “он олицетворяет некую народную надежду”.
Как заметил руководитель независимого аналитического центра Юрий Левада в интервью журналу Русский фокус, “население удобно распределило роли. За все беды и цены отвечает правительство, а президент – за то, что жить становится лучше”.
К тому же, по мнению Левады, к концу первого президентского срока люди в общем поняли, чего добиваются президент и его команда – “привести страну к административному спокойствию”.
Усилия власти направлены фактически на ликвидацию всякой конкуренции – не только политической, но и идеологической, и даже экономической. “Люди это поддерживают, – поясняет глава Левада-центра, – потому что так проще.
Их уже успели убедить, что другого выбора нет, все остальное только хуже”. Все дело в сложившейся безальтернативности: “Больше не за кого голосовать, больше не на кого надеяться”.
Особенно много надежд было в начале первого путинского правления, напоминает известный социолог, причем были они и у политиков разных взглядов, и у простого обывателя. Тогда президент держался довольно неуверенно, ни о какой жесткой программе действий речи не шло. Сегодня глава государства явно обрел уверенность в себе, однако программы, как считает Юрий Левада, у него по-прежнему нет: “Каждый ждет от президента того, чего хочет ждать”.
Точнее, политики, как люди искушенные практически не ждут уже ничего: “Но народ по-прежнему считает, что надо чего-то ждать именно от этого президента, а больше не от кого”.
Именно это и демонстрируют опросы, говорит Левада: “Мы много раз спрашивали, чем Путин привлекает людей. Малая часть опрашиваемых уверена: президент выполнил свои обещания. Больше половины уверены, что еще выполнит. Остальные говорят, что больше не на кого надеяться”.
В то же время, по мнению исследователя, нынешнее государство заметно отступило от своих первоначальных обещаний, а именно: от стремления к государству демократическому и социальному”.
Сегодняшнее государство, по мнению Юрия Левады, можно охарактеризовать как административное. Разница между ним и обществом с демократическим устройством очевидна: “Когда есть политика, есть разные силы с разными интересами. Они конфликтуют. В цивилизованных условиях не насмерть, а договариваются, находят компромиссы”. В сложившейся же в России административной системе “существуют только приказы и исполнение приказов, борьба может происходить только под ковром – за влияние на начальство и за деньги”.
Еще более радикально высказывается о политической и экономической стратегии второго президентского срока Владимира Путина его оппоненты – левая оппозиция.
В частности, зампред ЦК КПРФ Иван Мельников сделал для Литературной газеты заявление, которое прямо перекликается с оценками исследовательского центра Юрия Левады: “Пока президенту удается уходить от ответственности за политику, направленную против интересов большинства граждан, но рано или поздно это закончится – и популярность президента резко снизится”. По оценке Мельникова, это может произойти уже в течение ближайших полутора лет, если будет продолжен “неприемлемый для российских условий радикально-либеральный экономический курс”.
Неприятие у коммунистов вызывают не только экономическая, но и политическая стратегия Владимира Путина. По поводу высказывания президента о необходимости развития многопартийности в стране, Мельников заметил, что если этот процесс пойдет в прежнем направлении, стране придется жить “в условиях фактической однопартийности и авторитаризма”.
А заместитель председателя Госдумы Сергей Бабурин обратил внимание на слова Путина о единстве нации. “Мы начинаем понимать, что народ – это трудящаяся часть нации, – заявил Бабурин ЛГ, – а нация – это совсем не то, что этнос. Наша нация объединяет представителей разных этносов и национальностей. И мы, наконец, говорим о единстве всего населения, всех граждан России перед лицом опасности, грозящей государству и обществу”.
Эту опасность Бабурин видит в “непрекращающейся демографической катастрофе” в России в условиях “этнической экспансии с юга и востока”, а также “военной угрозы со стороны Запада, что бы там ни говорили апологеты НАТО, пришедшего к нам уже на ближние подступы”.
Все это, по мнению Бабурина, представляет для России реальную угрозу и “действительно требует единства нации”.
А известный политолог Алексей Кара-Мурза в той же подборке экспертных мнений в ЛГ отметил, что первый срок президентства Владимира Путина “был посвящен как бы налаживанию государственной машины. А теперь нам должны показать, куда эта машина поедет”. Ожидания пока самые разные – “отсюда и такой большой рейтинг у президента. Одни уповают на одно, другие – на другое”.
Именно огромный президентский рейтинг заставляет Владимира Путина “направо и налево раздавать обещания”, подчеркивает Кара-Мурза, но все-таки придется выбирать, куда ехать”.
Вполне возможно, что выбор этот властью давно уже сделан, хотя и не для всех очевиден даже теперь, спустя четыре года от начала путинского летоисчисления.
“От почти откровенного зубоскальства – “да он будет делать то, что ему скажут” в 2000 году – до крылатой фроазы “президент это уже сформулировал”, произносимой со стыдливым отведением глаз (чтобы не было заметно тоски в них)” – такой путь проделала российская политическая элита за четыре года, пишет журнал Русский фокус.
Вопрос о том, как это произошло, требует, по мнению журнала, детального исследования. Однако уже сегодня тезис “мы живем в другой стране” повторяется всеми СМИ навязчивым рефреном с разными оттенками – сожаления или воодушевления, не так важно. Важно, что перемены налицо, и к концу второго срока, пишет журнал, это станет еще более очевидно.
И тут возможны сюрпризы.
Главная проблема, которая будет стоять перед властью в ближайшие четыре года, как считает уже цитированный сегодня Юрий Левада, это проблема наследника, преемника-2008.
При этом ни сам Левада, ни другие исследователи отнюдь не исключают возможности третьего президентского срока для Владимира Путина: “А что ему мешает? Говорят, сейчас он не хочет, но если народ попросит…”
Причем варианты юридического оформления “народной просьбы” возможны самые разнообразные, и некоторые из них давно уже на слуху.
Идея проведения референдума для продления президентского срока Владимира Путина жива, сообщает Независимая газета.
Молодежное движение “За стабильность и порядок”, которому Мосгоризбирком некоторое время тому назад не разрешил начать процедуру сбора подписей для плебисцита для пролонгации правления Путина до 10 лет, получило, как считает газета, неожиданную поддержку от главы ЦИК Александра Вешнякова.
“Юридических возможностей для назначения референдумов в период продолжающейся федеральной избирательной кампании нет”, – заявил Вешняков. Студенты, оценив подсказку, пришли к выводу, что их инициатива была несколько преждевременной, но отнюдь не бессмысленной.
Сейчас, как стало известно НГ, активисты движения “За стабильность и порядок” готовят документы для второй попытки, которая может состояться после 24 июня – после того, как представлением Федеральному собранию утвержденного ЦИКом итогового финансового отчета формально завершится президентская избирательная кампания. Собрать после этого необходимые для проведения референдума 2 миллиона подписей будет, по-видимому, не так уж сложно.
Тем более, что общество к такому повороту событий хорошо подготовлено. За последние четыре года, напоминает Независимая газета, тема продления срока президентства Путина возникала едва ли не ежеквартально.
Вот, как говорится история вопроса: первым, еще в марте 2000 года о семилетнем сроке для Путина заговорил глава Карелии Сергей Катанандов.
Затем, в декабре того же года появилось заявление фракции “Яблоко” о том, что кремлевская администрация прощупывает настроения депутатов для подготовки соответствующего изменения Конституции РФ.
В феврале 2001 года инициатива о семи годах президентства была поддержана тюменским губернатором Сергеем Собяниным.
В декабре того же 2001 года об увеличении президентского срока впервые заговорил спикер Совета Федерации Сергей Миронов, который с тех пор стал одним из главных и горячих приверженцев этой идеи.
В феврале 2002 года социологи из РОМИР внезапно выяснили, что 66% москвичей давно пришли к выводу о том, что именно семь лет – оптимальный срок президентского правления.
А в августе с той же инициативой выступили депутаты Магаданской областной думы. Правда, большая Дума их тогда не поддержала.
Через год, в августе 2003-го тема вновь возникает благодаря члену Комиссии по правам человека при президенте РФ Камилжану Каландарову.
Затем, к осени в Госдуму поступает нашумевший законопроект ивановский депутатов, который в феврале 2004 обсуждали не только парламентарии на Охотном ряду, но и вся Россия. Несмотря на то, что законопроект был отвергнут, ивановскую инициативу поддержали многие главы регионов – в частности, напоминает НГ, считающийся прогрессивный президент Чувашии Николай Федоров положительно оценил ее как раз накануне визита президента Путина в республику.
Сам Путин до сих пор отказывался от услужливо предлагаемой ему новации. Но, как замечает газета, с каждым разом все менее категорично.
Более того, по мнению НГ, именно во время поездки в Чувашию Путин признал, что в идее с удлинением президентского срока есть некое рациональное зерно: “Мне понятно, почему люди выходят с такой инициативой, направленной на то, чтобы создать более стабильные условия развития страны. Условия, при которых страна и ее граждане чувствовали бы свое более стабильное положение и стабильное развитие по основным направлениям политики, которые глава государства формулирует, и которые, как мне кажется, большинство населения поддерживает”.
В общем, как считает Независимая газета, даже если нынешняя инициатива студентов обречена на провал, то сама тема – на непреходящий интерес. И это понятно: для тех, кто может принять судьбоносное решение важно, чтобы общественное мнение “было заранее готово к любому повороту событий”.
Именно это, по всей вероятности, в начале путинского президентства называлось “управляемой демократией”.
Как говорится, сказано – сделано. Важно, чтобы вовремя было сказано. Но с этим проблем, судя по всему, не будет.
