Президент и послание: слова, слова, слова…

0:00
0

“Президент упущенных возможностей” – это выражение промелькнуло в одной из публикаций, посвященных состоявшемуся наконец выступлению президента перед Федеральным собранием

Нельзя сказать, что событие это не вызвало интереса – напротив, пресса с увлечением описала всю церемонию, не упустив мельчайших деталей.

В частности, Независимая газета сообщила, что документы первого вице-спикера Совета Федерации Валерия Горегляда сотрудники ФСО на входе в Мраморный зал Кремля, где выступал президент, изучали не менее 10-ти минут. Что Павел Бородин в кулуарах долго рассказывал анекдоты Дмитрию Рогозину и Андрею Митрофанову. А когда перед выступлением президента в зале зазвучал гимн, оказалось, что слова его знает один лишь спикер СФ Сергей Миронов.

Между тем, само президентское послание, проинформировала своих читателей газета Ведомости, “было оглашено в звенящей тишине, лишь несколько раз прерванной сдержанными аплодисментами”. Президенту пришлось выступать “перед абсолютно безмолвным залом, который ждал от главы государства очень многого, не зная при этом толком, чего ожидать”.

При этом, по словам наблюдателей, Владимир Путин выглядел человеком, исполняющим малоинтересную, но необходимую работу.

Во всяком случае, как утверждает обозреватель Ведомостей Ольга Романова, “было заметно, что президенту выступать вовсе и не хотелось”. А его администрация, утверждает автор, сделала все, что было в ее силах, “чтобы о послании поскорее забыли”.

Возможно, усилия президентского окружения не пропадут даром. Однако понятно, что мало кто из политиков согласился бы по доброй воле пропустить столь уникальный повод для общения с прессой.

Свое мнение о президентском послании во всех СМИ, электронных и печатных, уже высказали представители всех действующих сил политического спектра, госчиновники, общественные деятели и, конечно, профессионалы-политологи.

Наиболее оптимистичными и собранными оказались, как всегда, центристы. Как сообщает издание Газета, Борис Грызлов, глава МВД и лидер “Единой России”, считает самым важным прозвучавший в президентском послании призыв к “консолидации всего нашего общества”. А также к “мобилизации интеллектуального потенциала”.

Ну, и, конечно, – “необходимость развития партийной системы и участия партий в формировании стратегии развития государства”.

Как и следовало ожидать, особенно центристам понравился тезис о формировании правительства парламентского большинства. Грызлов с гордостью отметил, что эта мысль рождена идеологами “Единой России” (то есть, опять-таки, кем-то из кремлевской администрации).

Что же касается наболевшей темы смены правительства, ее лидер “Единой России” коснулся со всей возможной грацией: “Президент сказал, что правительство правильно оценивает ситуацию, правильно принимает решения, но не имеет достаточной настойчивости в их исполнении”.

Более определенно об изменении принципа формирования кабинета министров высказался соратник Грызлова по партии, руководитель думской фракции “Единство” Владимир Пехтин. Он назвал исключительно важной идею “политически ответственного правительства”. Технический кабинет, существующий сегодня в России, кабинет “без идейного стержня”, даже укомплектованный “самыми распрекрасными людьми”, неизбежно будет, подчеркнул Пехтин в интервью газете Время новостей, обслуживать “интересы монополистов и высшей бюрократии”.

Глава фракции “Единство” в свою очередь, и с явным удовольствием отметил, что многие идеи президентского послания впервые прозвучали на съездах “Единой России”. В общем, как заметила по окончании выступления президента пресса, “центристы празднуют победу”.

Между тем ликование “единороссов” явно задело их оппонентов из СПС.

Лидер правых Борис Немцов заметил даже, что в президентском послании, на его взгляд, явный перебор по части политической конъюнктуры. “Оно больше напоминало некую предвыборную речь в пользу центристских партий”, сказал Немцов. С точки зрения Бориса Ефимовича, президент, гарант Конституции “должен быть выше парламентских игр накануне выборов – не стоило ему опускаться до конфликтов между партиями” (цитируется по изданию Газета).

По мнению Коммерсанта, специальный раздел, посвященный предвыборному партийному раскладу, не случайно был помещен в самом конце президентского послания (по принципу Штирлица – “запоминается последнее”). В этом разделе, как считает газета, “вдумчивые россияне смогут найти практически все, что им нужно знать о грядущих выборах”.

Именно здесь президент обозначил свои партийные симпатии, хотя и не упоминая конкретных имен и названий партий.

Как заявил Путин, депутаты, “слывущие либералами и сторонниками прогрессивных экономических теорий” (таких фракций в Думе всего две, поясняет Коммерсант – СПС и “Яблоко”), вызывают недовольство Кремля тем, что постоянно “голосуют за законы, разорительные для госбюджета”.

С другой стороны, те, кто “публично называет предпринимателей грабителями и кровопийцами” (то есть левые), в реальности занимаются “беззастенчивым лоббизмом интересов крупных компаний”.

А вот к центристам таких претензий у президента нет – они заняты конструктивной работой – осуществлением “повседневной связи государства и общества”. Что неудивительно для партии, которой руководят прямые подчиненные президента, подчеркнул Коммерсант.

Между тем единомышленница Немцова Ирина Хакамада, как сообщает Независимая газета, заявила на совместном заседании клубов “Гражданские дебаты и “Открытый форум”, что тезис о формировании правительства парламентского большинства, заложенный в президентском послании, призван продемонстрировать общественности, какую “политплощадку” намерен занять Владимир Путин после 2008 года.

Ведь очевидно, что для политика в полном расцвете сил, каким завершит Путин свой второй президентский срок, неизбежно встанет вопрос – что делать дальше? Возглавить думское большинство в стране, ставшей парламентской республикой, означает сохранить за собой роль политического лидера и после ухода с президентского поста. Такой вариант давно уже предложил президенту глава ФЭП Глеб Павловский, сумевший, как говорят, в полной мере восстановить свое влияние в Кремле.

Правда, лидер “Яблока” Григорий Явлинский, долгое время считавшийся политиком, хорошо осведомленным о настроениях в Кремле, идею правительства парламентского большинства оценивает скептически. По мнению Явлинского, идея эта в лучшем случае поможет привлечь на думские выборы больше избирателей.

“Явка может быть более серьезной, если часть избирателей поверит, что от их выбора зависит состав правительства, – приводит слова Явлинского изданию Газета, – хотя потом люди поймут, что это не так”.

А известный политолог Андрей Рябов, оценивая перспективы создания “политически ответственного правительства”, заявил Газете, что, судя по всему, эта идея постепенно “начинает овладевать кремлевскими массами”. Тем не менее, по мнению Рябова, особых поводов для ликования у прокремлевских партий пока нет: “Президент не сказал: “Мы приняли решение”. Было высказано некое позитивное отношение к идее, которая будет когда-нибудь реализована. Но не завтра и не послезавтра”.

Есть ведь и вполне конкретные опасения: ясно, что в случае, если выборы, паче чаяния, выиграют коммунисты, разговоры о правительстве парламентского большинства немедленно прекратятся.

В целом Рябов предельно сдержан в оценках президентского послания. По его определению, это “предвыборный документ, очень осторожный, максимально неконкретный”, посвященный в основном “рамочной стратегии”, ставящий в основном глобальные цели – “вроде преодоления бедности” или удвоения ВВП к 2010 году. И, что любопытно, замечает автор, в нем полностью отсутствует какая-либо адресная критика – в том числе, и в адрес правительства.

Естественно, такая осторожность президента не могла понравиться левым. Геннадий Зюганов высказался в традиционном стиле. По его словам, “страна оказалась в управленческой яме”, и, если не сменить курс, нечего и думать не только об удвоении ВВП, но и о том, чтобы сохранить сегодняшний экономический уровень.

“За последние три года, – сказал Зюганов, – темпы (промышленного роста – М.К.) с десяти процентов скатились до четырех, и мы продолжаем проваливаться в эту яму. Общее впечатление от послания – ползем по старому курсу. Если и есть стабилизация – то только стабилизация застоя”.

Надо сказать, что в подобной критике президентского послания за неконкретность и общий лозунговый тон левые и правые оказались едины. Борис Немцов высказался по этому поводу не менее резко, чем Геннадий Зюганов: “Слова вроде как все правильные, а кто и как это будет делать – непонятно”.

В самом деле, в каждом новом послании, продолжил Борис Ефимович, неизменно присутствует мысль о том, что “российская бюрократия – слабая, алчная, некокурентоспособная. Каждый год констатируется, что в этой сфере ничего не меняется. А кто, спрашивается, будет снижать налоги, наводить порядок в ЖКХ, модернизировать Вооруженные силы? К сожалению, рецепт от президента, как сделать ремонт госмашины, я не услышал”.

Газета Коммерсант отмечает, что из трех масштабных задач, поставленных в экономической части президентского послания – удвоение ВВП к 2010 году, борьба с бедностью и административная реформа – две первые (“практически в той же формулировке”) ставятся и решаются в Китае.

Обозреватель газеты Николай Вардуль предлагает сравнить ход российских и китайских реформ. По его подсчетам, для того, чтобы задача удвоения ВВП в России в поставленные сроки была решена, промышленный рост в стране должен составлять ежегодно не менее 8,5-9%. Советник президента по вопросам экономики Андрей Илларионов утверждает, что этот уровень для нас вполне достижим. С ним категорически не согласен Евгений Ясин, которого, по мнению Коммерсанта, сегодня следует признать наиболее авторитетным российским экономистом. Ясин называет президентские планы ускоренного роста российской экономики нереальными. Где истина?

Илларионов, ссылаясь на китайский опыт ускорения промышленного роста, объясняет его тем, что доля госрасходов в ВВП значительно ниже российской. Речь, между прочим, идет об уровне жизни населения в КНР, который пока не идет в сравнение с уровнем жизни россиян. Именно здесь, по мнению Андрея Илларионова, находится разгадка “китайского феномена”.

С этой точки зрения, пишет Коммерсант, рост реальных доходов в России на 32% – то чем так гордится в своем послании президент! – следует признать “ошибкой и популизмом”.

В самом деле, если темпы роста ВВП в последние годы постепенно снижались, а уровень доходов населения возрастал, можно сделать печальный вывод: доходы в нашей стране растут быстрее, чем производительность труда. Это очень шаткое основание для внезапного экономического рывка.

Тем более, что проблему борьбы с бедностью (ниже прожиточного минимума, напоминает Коммерсант, в стране живет не менее четверти населения) Владимир Путин ставит уже сейчас, не дожидаясь удвоения ВВП.

Это лишь одно из внутренних противоречий президентского послания.

Николай Вардуль здесь же указывает еще на одно такое противоречие. Успехи китайской экономики, отмечает он, имеют еще одно объяснение: структура китайского экспорта гораздо современнее российской торговли нефтью, газом и металлами. Российской экономике необходима структурная перестройка, переориентация на обрабатывающие отрасли. Чему, безусловно, будет способствовать и ожидаемое после иракского кризиса падение цены на нефть.

Возможна ли такая перестройка при одновременном промышленном росте в 8,5%? В это, как считает Николай Вардуль, трудно поверить – особенно если вспомнить, что до сих пор все относительное российское экономическое благополучие опиралось как раз на высокие нефтяные цены.

По мнению автора, в требовании удвоить ВВП политики значительно больше, чем экономики. “Во-первых, это вовремя выдвинутый предвыборный лозунг, в паре с установкой на борьбу с бедностью он должен мобилизовать избирателей”.

Кроме того, такая задача – отличное средство для укрепления политической дисциплины: недаром президент призвал “к консолидации всех властей” для достижения поставленных задач.

И в-третьих (по порядку, но не по значению) – надежный рычаг для давления на правительство. Как считает Николай Вардуль, президент припомнил Михаилу Касьянову пресловутый “отказ от рывков”: “При такой боязни делать ответственный выбор мы не сможем быстро и качественно продвинуться вперед”.

Впрочем, как пишет в газете Ведомости депутат Госдумы Николай Рыжков, в части послания, посвященной правительству, президент явно обманул общие ожидания: “Комментаторы единодушно полагали накануне, что правительство Михаила Касьянова подвергнется высочайшей критике за провал административной реформы. Но не тут-то было”.

Президент, хоть и потребовал в очередной раз сокращения бюрократического аппарата и его чрезмерных полномочий, сделал это в весьма мягкой форме. Отныне, пишет Рыжков, “правительство вместе со всей многомиллионной и донельзя коррумпированной российской бюрократией могут вздохнуть с облегчением. От прошлогоднего антибюрократического и антикоррупционного пафоса президентской речи не осталось и следа. Да и вообще слово “коррупция” не было произнесено ни разу”.

Как считает Рыжков, президентская попытка “отчета о достижениях” не удалась в силу известных всем фактов замедления экономического роста, его зависимости от внешнеэкономической конъюнктуры, снижения общей конкурентоспособности российской экономики.

В итоге оказалось, что похвастаться правительству нечем: то, что можно считать достижениями трехлетнего президентства Владимира Путина, было скорее достаточно неожиданным результатом случайного стечения благоприятных обстоятельств.

Именно поэтому программная часть президентского послания, как считает Владимир Рыжков, фактически повисает в воздухе. “Кому не хочется, чтобы Россия “вернулась в число самых богатых, развитых и сильных стран мира”? Кто откажется от возможности удвоить ВВП к 2010 году, оспорит необходимость борьбы с бедностью или модернизации армии? “Сложность заключается в том, печально замечает автор, – что в послании даже в общих чертах не удалось ответить на вопрос, как это сделать”.

Как значительно более прямолинейно высказался в Новой газете президент Информационно-исследовательского центра “Панорама” Владимир Прибыловский, “почти три с половиной года правления Путина, считая с января 2000 года, – время, потерянное для России, время упущенных и растраченных на пустяки возможностей”.

По мнению автора, из по-настоящему “полезных вещей” за это время нечего и вспомнить, “кроме плоской шкалы подоходного налога”. Однако признать это президент, естественно, не может. Именно поэтому в президентском послании за каждым минусом (некая проблема( непременно следовал плюс ( заявление о каком-либо успехе, по большей части мнимом). “И так все 55 минут послания: минус-плюс, минус-плюс, минус плюс…”

С точки же зрения Владимира Рыжкова, если отбросить всю замысловатую и ненужную риторику, позиция президента выглядит так: Владимир Путин к концу первого президентского срока осознал, что “реформы драматически тормозятся пассивностью народа и бешеным сопротивлением бюрократии и отдельных “групп интересов”.

Именно поэтому он решил увеличить политическое давление на госаппарат, прибегнув к помощи партий при формировании правительства.

Однако если вспомнить, что единственный шанс на участие в создании правительства парламентского большинства выпал на долю “Единой России”, этого “клона президентской администрации”, становится ясно, что формировать кабинет министров будет все тот же Кремль.

“Круг замкнулся, – пишет Николай Рыжков, – и мы вернемся туда, откуда выйдем. А здесь, как убедительно показал сам президент, дороги нет”.

Впрочем, некоторая туманность формулировок послания, его расплывчатость и аллегоричность, отмеченная большинством СМИ, дает простор для разного рода толкований. Которые впоследствии весьма удобно опровергать.

Так например, пассаж о правительстве парламентского большинства, как оказалось, был воспринят интерпретаторами не вполне адекватно.

Большинство сочло, пишет Независимая газета, что такое правительство будет создано незамедлительно после выборов в Государственную думу – то есть в начале будущего года. Однако несколько позже замглавы президентской администрации Владислав Сурков пояснил, что речь о формировании нового кабинета министров может идти только после президентских выборов. Другими словами – не раньше середины следующего года.

В самом деле, было бы странно со стороны Кремля создавать накануне выборов президента удобные стартовые возможности для такой хорошо известной в стране и, по мнению многих наблюдателей, легко раскручиваемой политической фигуры, как Михаил Касьянов.

Правда, как заметила НГ, появились некоторые конкретные сроки проведения военной реформы: с 2008 года срок службы обещано сократить до 12 месяцев. “Проблема лишь в том, – замечает газета, – что с этого времени, если с Конституцией не произойдет никаких изменений, страной будет управлять уже другое лицо. Которому не потребуется отвечать за предвыборные тезисы предшественника”.

НГ обращает внимание своих читателей на “некоторую мозаичность текста”. Например, в нем ни слова не говорится ни о союзе с Белоруссией, ни о “союзе четырех” (Россия, Белоруссия, Украина, Казахстан). Зато упомянут ЕврАзЭС, по мнению многих, организация значительно менее актуальная.

Есть и другие странности. На недавней встрече с лидерами думских фракций президент дал понять Борису Немцову, что поддерживает план военной реформы, предложенный СПС. Однако в послании изложен вариант Минобороны, недавно раскритикованный в правительстве.

Впрочем, по мнению Независимой газеты, все эти противоречия легко объяснимы: “В тексте, составленном президентскими спичрайтерами, нашли отражение чаяния и суждения лишь тех, кто имеет наибольший доступ в Кремль”.

В целом же, резюмирует НГ, мало кто ожидал, что речь президента “по жанру и по сути будет так близка к предвыборному программному выступлению и так далека от рутинного плана работы на год”.

Своя точка зрения у газеты Ведомости. По ее мнению – и опять-таки вопреки ожиданиям большинства – Путин говорил со страной накануне выборов вовсе не как “самый вероятный победитель этих выборов, ищущий симпатий электората”. Президент, по мнению Ведомостей, обратился к гражданам России “как претендент на одно из первых мест в ее истории, если не на самое первое”. Конкретнее – как лидер страны, при котором эта страна совершит “исторический рывок вроде тех, что совершались при Петре Первом и Иосифе Сталине”. Правда, без тез океанов крови, что были пролиты этими историческими персонажами.

Параллель, с точки зрения газеты, очевидна: во времена Сталина, как и во времена Петра Россия прорывалась из окружения внешних врагов. Нечто подобное происходит и сейчас. Изменились только методы борьбы – из чисто военных они стали экономическими. Нынешние конкуренты России не стремятся уничтожить страну – “им достаточно вытеснить ее компании отовсюду, где российские товары и услуги могут быть востребованы потребителями”.

Путин, пишут Ведомости, рассчитывает, что Россия совершит модернизационный прорыв в условиях гражданского мира, поскольку в модернизации заинтересованы все жители страны – “независимо от их партийной и классовой принадлежности”. Именно этим и объясняется мобилизационная риторика президентского послания.

Однако здесь же заключено очередное его противоречие, отмеченное многими наблюдателями – противоречие между либеральным содержанием намеченных реформ и мобилизационными, вполне советскими планами их реализации.

Президент предложил идею консолидации политических, экономических и даже бюрократических сил вокруг идеи возрождения могущества России. То есть фактически – консолидации вокруг себя самого, пишет в Комсомольской правде Сергей Чугаев. Как эта идея сочетается с планами демократизации общества? Видимо так же, как демократическая идея формирования правительства парламентского большинства с практикой создания этого самого большинства с помощью политтехнологов из президентской администрации.

Впрочем, определение этому явлению дано уже довольно давно – “управляемая демократия”, очередной российский оксюморон.

Можно сказать и проще – обыкновенная небывальщина….

Подпишись на новости этой тематики!

Подписка на выпуск позволит непрерывно быть в курсе публикаций СМИ по интересующим вас вопросам. Это дает полный контроль над ситуацией. Будь на шаг впереди конкурентов.

ПОДЕЛИТЬСЯ

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ